|
Советники шепчут свои мнения заместителям, те пишут иероглифы синей тушью и передают листочки генералу. Он просматривает их и поднимается. – Прежде чем мы возьмем перерыв для информирования высокого императорского правительства о позиции, занятой вашей делегацией, нам хотелось бы познакомить руководителя нашей военной делегации генерала Танака с господином военным советником Блюхером и выделить военные переговоры в особую сферу работы нашей конференции. Генерал Танака кланяется Блюхеру. Блюхер кланяется генералу. Какое то время они рассматривают друг друга, а за ними в это время пристально наблюдают и японцы и наши. – Высокая Дайренская конференция объявляет перерыв на три недели! – возглашает секретарь японской делегации. Петров спрашивает: – Разве нельзя провести консультацию с правительством в более короткий срок, господин председатель? – Сейчас неспокоен океан, – отвечает Мацушима, – поэтому мы берем некоторое упреждение. – Дипломат употребляет военный термин, – громко говорит Петрову Василий Константинович, – упреждение берут, когда готовят сильный залп. Японец режет Блюхера взглядом и отвечает: – Уступая просьбе уважаемой русской делегации, переговоры прерываются на две недели и пять дней. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР НОМЕР БЛЮХЕРА Мархлевский, наблюдатель из РСФСР, сидит за круглым столом. Перед ним роскошный стол, сервированный с огромным вкусом. Хрусталь, фарфор, огромное количество вилок, вилочек, ножей, ножниц и ножичков, всяких диковинных пилок и прочих инструментов, которые Василию Константиновичу кажутся хирургическими. – Смотрите, – учит Мархлевский, – вилку надо брать легко, кистью. Это искусство – красиво держаться за столом. Ну ка, повторите. Блюхер повторяет хитрые жесты, которые так лихо выполняет Юлиан Мархлевский. – Вы прекрасный ученик. Не жмите на вилку, не жмите. Тарелка не враг, она ваш союзник. А если вы будете налегать на нее всем вашим весом, она расколется. Вот так, уже лучше. И будьте непосредственны. Держите себя проще. Блюхер работает ножом и вилкой легко, изящно. Мархлевский удивленно разглядывает его. – Ну а как вы очистите яблоко? Блюхер достает с блюда яблоко, берет фруктовый ножик, чистит яблоко между делом, не глядя на руки, а рассматривая картину на стене. – Прекрасно! Теперь налейте вина даме слева. Нет, нет, обязательно правой рукой. Согните ее в локте. Молодчина. Теперь все сначала. Итак, прошу! Блюхер повторяет следом за Мархлевским. – Хорошо. Молодец. А теперь давайте продумаем план ваших переговоров с Танака. Вы, наверное, знаете, что он такой же дипломат, как я танцор. Этот человек говорит по русски чище меня. Он один из ведущих разведчиков, специалист по России. НОЧЬ НОМЕР БЛЮХЕРА Дверь, выкрашенная краской слонового цвета, открывается бесшумно. В номер Василия Константиновича входят три человека. Двое замирают у дверей, а третий по кошачьи тихо проходит к широченной кровати, на которой разметался во сне Блюхер, садится на краешек и осторожно включает ночник. Блюхер от света вздрагивает. Открывает глаза, видит троих в комнате, лезет под подушку – к пистолету. Там уже пусто, потому что человек за мгновение перед этим пистолет Василия Константиновича сунул себе в карман. – Здравствуйте, Блюхер, – говорит человек очень усталым голосом. – Ваше разведуправление не показывало мою фотокарточку перед тем, как вы сюда отправились? Нет? Понятно. Они не предполагали, что я сам буду заниматься вами. Я – Ицувамо, начальник разведслужбы империи. |
