— Она хочет, чтобы я её поцеловал?

Следующая была совсем нереальной:

— Может в прошлый раз понравилось, и она на меня запала?

Я даже на мгновение потерялся, но успел ещё подумать:

— Пофиг, нравится мне эта девчонка.

Впился в её губы, как голодающий в кусок свежего хлеба. Руки зажили своей жизнью, а девчонка в моих руках превратилась в пластилин, и в прямом смысле этого слова, растаяла. Похоже, накрыло нас обоих не по-детски, потому что мы даже не поняли, каким образом в доме появилась её служанка. Она, как заведенная, твердила одно и то же. А потом начала стучать своей пухлой ладошкой мне по спине:

— Барин, до свадьбы никак нельзя. Грех это. Барин, нельзя говорю до свадьбы…

Я с трудом оторвался от таких сладких губ и посмотрел на эту женщину, наверное, считающую себя бессмертной.

Рука сама по себе потянулась к поясу в поисках пистолета. Благо, что не нашла. С какой-то досадой я только и смог сказать:

— Исчезни бога ради, не доводи до греха.

Момент был упущен. За эти несколько мгновений растаявшая графиня пришла в себя, и осмотревшись, обратилась к служанке:

— Что ты сказала?

Та хмыкнула и начала набирать в грудь воздуха, чтобы ответить. Но я успел раньше: — Она говорит, что нам надо срочно венчаться.

Графиня повернула голову, внимательно посмотрела мне в глаза и сказала очень серьёзным тоном:

— Без благословения батюшки нельзя.

Меня понесло. Ведь это совершенство я до сих пор так и не выпустил из рук. Слегка прижал затрепетавшую девчонку и произнес:

— Покаемся потом.

Снова впился в такие податливые губы. Аристократка в очередной раз обмякла. Наваждение какое-то, по-другому не скажешь. В этот раз служанке пришлось стучать мне по хребту посильнее. Никогда, ни в одной из жизней меня так не накрывало. На служанку в этот раз я посмотрел, как на врага народа. И не я один, кстати сказать. Та стояла, как скала, несокрушимо. Плюнул в сердцах и произнес — прорычал, обращаясь к этой обломщице:

— Давай сюда батюшку, венчаться будем.

Погорячился, конечно. Графиня очнулась и запротестовала. Дескать, а как же подготовиться, красиво одеться? Да и предложения я, оказывается, ещё не делал. Только, когда я заглянул ей в глаза и увидел там озорные смешинки, меня слегка отпустило. Тем не менее, я постарался сказать строгим голосом с поучительной интонацией:

— На подготовку Вам один день, завтра вечером венчаемся. Война идёт, некогда заниматься всякими благоглупостями. Детей рожать надо.

Выпалив все это, опять поцеловал. В этот раз с неохотой выпустив совершенство из рук, пошёл на выход из дома. Уже на выходе услышал вопрос служанки к своей госпоже — Эээ, это как?

Ответ меня порадовал:

— Как в старину. Увидел и взял себе. Воин он, а не крестьянин.

Окончательно в себя я пришел уже возле реки. Брызнул ледяной воды в лицо и сам себе задал вопрос:

— Блин, я вообще нормальный? Что за фигня сейчас произошла? Какая женитьба?

Прислушался сам к себе. Как это не странно, мысль о браке отторжения не вызвала. Наоборот, некоторая часть тела сладко заныла. Тьфу на тебя. Ладно, что теперь горевать? Слово сказано. Вот где проблем не хватало! Теперь ещё и разборки с аристократическим семейством предстоят. Придумал же себе забаву. Нет, графиню-то понять можно. Засиделась в девках, а с природой сильно не поспоришь. Другое дело, что выбора она лишена.