– Самого лучшего в мире папы? – я заглянула в светло серые глаза.

– Не подлизывайся. И вернись в кресло, потому что речь не только обо мне.

– Да? – я закусила губу, но в кресло все таки вернулась. Положила планшет на колени, потом на стол, не в силах скрыть охватившее меня возбуждение.

– Да. Твоя кандидатура тоже одобрена. Завтра тебе предстоит собеседование…

– Куда? – я непонимающе посмотрела на него.

– Тебя приглашают на собеседование к Торнгеру Ландерстергу. В качестве претендентки на роль его будущей супруги.

Хорошо, что я вернулась в кресло.

Потому что к сожалению (или к счастью, но в данный момент все таки больше к сожалению) когда речь заходит о политике, мой отец начисто лишен чувства юмора, и это просто не может быть шуткой.

– Я отправил запрос, – продолжал он, – сразу, как только был объявлен конкурс…

– Что?!

Отец строго на меня посмотрел.

– Ты знаешь, что я не люблю когда меня перебивают?

– А я не люблю, когда меня выдают замуж, ничего мне об этом не сказав! – Я взвилась с кресла. – Пап… ты… ты серьезно?! Это же бред какой то, как ты мог что то отправить, даже не посоветовавшись со мной?!

– Потому что я знаю твой характер, Лаура, – резко произнес отец, – и твоя реакция – отличное тому подтверждение. Сядь.

– И не подумаю!

– Сядь, я сказал. – Отец сдвинул брови. – Я отправил твое резюме еще до того, как узнал о своем назначении. Ты должна понимать, что это значит для нашей семьи.

Если я сейчас что то и понимала, то это то, что решительно ничего не понимала. Поэтому решила уточнить:

– Конкурс?!

– Разумеется. Ландерстерг будет выбирать из десяти девушек…

Это что, отбор?! Как во времена войны Ледяных с Огненными, или даже раньше, в дремучей древности?

– Пап, это же смешно!

– Лаура! – отец повысил голос. – Сядь и выслушай меня!

Поскольку стоячее положение моего положения существенно не облегчало, я решила сесть. Поэтому и еще потому, что… ну мало ли, что отец скажет дальше, что я там должна буду делать на собеседовании. Танцевать, петь (хорошо, если не на столе) в лучших традициях отборов. Или, может, ужин ему приготовить? Со слабительным! Это я запросто.

Последнее несколько успокоило мою разыгравшуюся фантазию, потому что вернуло в реальность. А в реальности (в наше время) все таки есть свои правила. Например, никто не может заставить меня что то делать и куда то идти, если я этого не хочу. Слава всем драконам, что я живу в век прогресса и демократии! И, если верить Ландерстергу, демократия с этого года стала еще более демократичной к людям.

– Ты должна понимать, что это значит для нашей семьи, – повторил отец.

К этому времени я уже окончательно успокоилась и решила, что буду говорить с ним на его языке. Язык эмоций мой папа адвокат совершенно не признает, зато язык доводов, фактов и неопровержимых логических доказательств – более чем.

– Я бы поняла, – сказала я, – если бы ты не победил на выборах. Но ты победил. Ты займешь место правления рядом с Ландерстергом, а это уже больше, чем круто. Зачем тебе еще и дочка – первая ферна Ферверна?

– Затем, что все это еще очень зыбко. – Отец наконец то захлопнул ноутбук, разделяющий нас, как Ледяная цепь. Так называли горы, отделившие северную часть Ферверна от Западной. – И что пройдет немало лет, прежде чем люди будут приняты обществом иртханов как равные. Образно говоря, вряд ли будут когда нибудь приняты именно люди. Наша кровь сольется, и мы станем единым целым. Только тогда все изменится.

– И ты хочешь, чтобы я при нем была… кем?! – Я почувствовала, что снова начинаю закипать.