— Ну, гляди, — кивнул Николай, — шибче думай. А то у меня строго с этим.

— Это у Татьяны твоей с этим строго, — улыбнулся Игорь. — А я человек холостой, свободный. Да и отчитываться ни перед кем не обязан.

Колька отлично понял последний намек, засопел обиженно, и на завалинке на какое-то время опять воцарилось молчание. Но любопытство в итоге пересилило, и Колька вновь завел разговор на волнующую его тему:

— А сам-то что о ней думаешь?

— Нормальная девчонка. Только молодая очень, отсюда и все проблемы. Ветер в голове гуляет, все ей хочется показать, какая она крутая да умелая, чтоб все с ней считались. Смотрю на нее и сам себя лет этак семь-восемь назад вспоминаю. Тоже хорохорился, грудь колесом, нос до небес. Только сейчас понимаю, как глупо это все со стороны выглядело.

— Симпатичная! Видел, какие ноги?

— Там и с ногами, и с мордашкой все в порядке.

Так за чем дело стало? Ежели все у вас сложится, еще глядишь — в столицу с молодой женой вернешься! А то сколько можно в бобылях ходить? У меня вон — уже двое двор топчут, коли Танька не передумает, в следующем году третьего сработаем. Или все королеву ждешь?

— Ох, Колька, да при чем здесь это? Если бы дело только в женитьбе да детях было! Или думаешь, в Москве с незамужними барышнями плохо? Да только свистни — вмиг столько невест налетит, что хоть бегством от них спасайся. Пойми, хочется ведь не просто семью завести, а половинку свою вторую отыскать. Чтоб жизнь не начиналась и не заканчивалась только воспитанием детишек.

— Так какого ж лешего тебе надо-то? — опешил Колька, тщетно пытаясь сообразить, о чем толкует ему приятель.

— Кстати, о Лешем. Как там он? Жив-здоров? — А то годы-то уже почтенные…

— Да что ему сделается! — послушно принял подачу Колька. — Мужик-то кремень! Седьмой десяток пошел, но любого молодого одной правой положит!

— Что, даже тебя? — пряча усмешку, поинтересовался Игорь.

— Ну, со мной, пожалуй, потягаться придется, да только что нам с Лешим делить-то? Ружьишко у меня есть, так я не браконьерствую. Да и видимся мы с ним не сказать, чтоб часто. Он все у себя на кордоне торчит, или на заимке. Ну, в сельпо, бывает, столкнемся. Пару раз он у меня «газон» просил по своим надобностям, подкормку там зверью завезти, стройматериалы из райцентра забросить — дал, конечно. Да вот и все, собственно!

— Взрывов не слышно было?

— Бог миловал. В прошлом году почти по зиме мальцы нашли фугас, так Леший его от греха подальше подорвал. И все.

— Странно. Сколько об этом думаю — все равно в голове не укладывается. Война ведь больше полувека назад закончилась. А эхо ее до сих пор нас настигает.

— Ну дык! Тут же такие бои шли, даже представить страшно. Все кровью полито, да железом сдобрено. И то счастье, что народ заново тут освоился, пусть на костях — а начал жить! Иначе бы так и осталась мертвой земля. Только звери бы и водились.

— Да уж…

Приятели вновь замолчали, думая о своем.

— Кстати, а это правда, что к Ангелине в дом залезли?

. — А ты-то откуда об этом знаешь? — удивленно повел бровями Игорь.

— Да так, слыхал краешком уха, — уклончиво ответил Колька. — Собака лает — ветер носит.

— Как думаешь, кто б это мог быть?

— Да по всему получается, что некому. Свои в чужой дом не полезут. А чужим тут взяться неоткуда, иначе бы бабки наши уже всем растрезвонили о гостях.

— И все-таки факт остается фактом: какой-то мужик, причем явно не хилого телосложения, побывал у Лины в гостях.