|
Нас больше, но мы беспомощны… Черт знает что такое… - В итоге повторил капитан. Сергей посмотрел на него и сказал: - Согласен с вами капитан. Именно черт знает, что это такое. Я знаю массу исторических примеров, когда меньшими силами уничтожали и рассеивали врага значительно превосходящего. Но вы забываете, что мы сейчас в столице. Тут грех проиграть, даже если за ним и правда сам дьявол стоит. Потому что другие за ним уже не стоят. Население хоть как-то борется с его армией? Их же тут миллионы. - Нет. - Зло ответил полковник. - В городе упорные слухи, что Богуславский приказал всех через одного казнить… даже тех, кто не участвовал. Они табунами к противнику валят. - Интересно, а как им можно сообщить, что Богуславский всё? - спросил Сергей. - А никак. - Отозвался тоже уставший за эти дни Путник из угла, где забился, что бы его не задевали снующие офицеры. Сергей посмотрел на него, взвесил все "за" и "против" и спросил на всякий случай у полковника спорящего о чем-то с генералом городской полиции: - Мегафоны и объявления не помогут? - Только больше дурдома станет. Объяснить все в мегафоны не сможем. Подумают невесть что. - Уверенно ответил полковник, и Сергей нехотя согласился. Однако через минут пять он все-таки сказал: - Пускайте к этим… пусть в мегафоны орут, что Богуславский погиб. Пусть уговаривают сдаваться. И с вечера начинайте до утра объяснять, что с рассветом мы просто разбомбим те районы, которые заняты мятежниками. Только сдача спасет им жизни. Сдача и ничего больше. Путник с удивлением посмотрел на Сергея и спросил устало: - Вы серьезно, Сергей Александрович? - Абсолютно. В любой момент все эти миллионы, условно мирных жителей, могут обернуться против нас. Пойти за Владимиром. Он для них выглядит лучше, чем мы. Я не могу такого допустить. Лучше я уничтожу несколько кварталов или даже район авиацией, чем потом будут ровнять с землей Москву. Или вы думаете, я буду сдаваться? Нет, и вам не дам. Я никому не дам сдаться. Хватит. Осточертело. Если это не прекратить, анархия только будет расти. Я вам это, как доктор, говорю. Не надо улыбаться, ничего смешного. Господи… как же спать хочется. - А мы вас всегда гуманистом считали… - с усмешкой сказал Путник и кивнул стоящему рядом с ним специалисту: - подготовьте обращение. Что бы оно вменяемо звучало. Подготовьте ультиматум. И передайте тексты по подразделениям. Мегафоны на складе в ГУВД. Давайте не подкачайте. А то Сергей Александрович издевки ради меня пошлет на баррикады орать. В штабе все нервно улыбнулись, и такое странно веселое настроение в нем царило до новых сводок поступивших от заградительных отрядов. - Он вывел небольшие отряды из локализованного участка. - Сообщил полковник и Сергей покивал. - Ничего нового. Присматривают места для дополнительных очагов сопротивления. Что бы мы распылили силы. Ему же только теперь держаться и время тянуть. С такими слухами даже не долго тянуть. Скоро полмиллиона навскидку себе вытянет. Я прав, Путник? - Нет, но тысяч двести он может поиметь. Он их даже вооружить сможет. Арсеналов в Москве с оружием… как будто для него специально разместили. Через пять минут после этого разговора им сообщили, что в город вошли первые части ВДВ. Словно опомнившись, Сергей скомандовал. - Отменить агитацию! Срочно! Отменяйте! Удивленно на него взирая, Путник не спешил выполнять указание. - Все наши части преданы исключительно Богуславскому. Это он из них сделал элиту и прочее. Скажем сейчас что он погиб и нам с пачкой новых Пиночетов придется еще воевать. Каждый начнет думать, а чем он хуже? Отмените агитацию и пусть только ультиматум диктуют. Отменяйте не смотрите на меня. Ни я, никто не можем дать гарантии, за кем пойдут войска в случае массового распространения известий о смерти Ильи. То, что я его друг и первый советник ничего ни для кого не значит. |
