|
Это помогло Нитхе решиться. Да, опасность может настигнуть их по обе стороны забора, но здесь все-таки есть надежда. Девушка перекинула ноги через планку ворот и спрыгнула во двор. Прыжок вышел довольно ловким, если не считать того, что проклятое платье задралось чуть ли не до пояса. Под веселым взглядом мужчины Нитха быстро поправила подол. Смуглое лицо Тхаи стало бледно-серым от страха, но остаться на воротах одна она не решилась. Судорожно сжимая резной столбик, она перенесла ноги через планку и замерла. – Прыгай, я тебя поймаю! – подбодрил ее мужчина. Тхаи поняла не слова, а жест – вскинутые вверх руки. Зажмурив глаза, она выпустила столбик, коротко вскрикнула и мешком полетела вниз. Хозяин дома подхватил ее на лету, бережно поставил на землю. Но когда пришедшая в себя наррабанка попыталась отстраниться от мужчины, объятия не разомкнулись. В это время скрипнула дверь дома. – Эй, братишка, – послышался с крыльца точно такой же лениво-насмешливый голос. – Что тут еще такое? Тот, кто вышел на крыльцо, был точной копией мужчины, позвавшего наррабанок во двор. Разве что старше, в плечах пошире… ну, еще борода длиннее. Зато остальное – один к одному: и черты лица, и фигура, и это выражение «я-хозяин-всего-что-вокруг». В руке широкогорлый глиняный кувшин – праздновал человек, из-за стола встал. – Две голубки из Голубиного переулка, – весело объяснил ему младший брат, не выпуская онемевшую от страха Тхаи. – Подарочек к празднику. – Ты обещал выпустить нас через вторую калитку, – напомнила Нитха. – Выпущу, не себе же оставлю! Только сначала вы нам с братишкой отплатите за нашу доброту… Обрамленные бородой губы расплылись в ухмылке – злой, властной, обнажившей оскал ровных белых зубов. «Ах ты, шакал!..» – взвыла про себя Нитха. Перевела взгляд на крыльцо – и увидела на втором лице ту же хищную, похотливую, беспощадную усмешку. * * *Король в смятении решал: что делать? Вернуться во дворец? Или приказать охране атаковать толпу, которая свирепо настроена, но скверно вооружена? Ведь надо завершить обряд обхода храмов! – Отходим! – каркнул Эшузар с черных носилок. – Отступаем!.. Зарфест почувствовал нечто вроде благодарности: теперь легче было принять решение. Какой там обход храмов, если нарушено ритуальное молчание! Причем нарушено не им, а отцом, будет на кого свалить вину! Рука с золотым топориком поднялась, указывая на восток, в сторону дворца. – Отступаем! – зычно приказал командир «щеголей», перекрывая крики толпы. Продолжая держать щиты поднятыми и сомкнутыми, стражники принялись шаг за шагом отходить по Тележной улице. Толпа, наседая и рыча, следовала за ними, выталкивая, выдавливая прочь этих нарядных, ухоженных, блистающих драгоценностями людей. Если бы кто-то мог взглянуть на схватку сверху, ему бы показалось, что на улице идет битва меж двумя гигантскими змеями – и серая змея гонит золотую прочь. Придворные (по обычаю, безоружные) за спинами стражников образовали второе кольцо обороны, прикрывая собой женщин. Щедрые Дамы, еще недавно с милостивыми улыбками бросавшие в толпу медь, теперь сами стали мишенью для всякой дряни, летящей из толпы. Бедняжки покинули седла и юркнули под носилки. И лишь фигуры трех правителей оставались на виду, неподвижные и величественные, словно ничего не произошло. Страх напоказ – слишком большая роскошь для короля. Те, кто купили место на крыше «Шумного веселья», не жалели о потраченных медяках. Зрелище стоило куда дороже. * * *– Что ж ты, Уншис, смугляночек во дворе держишь? – попенял старший брат младшему. |
