|
Разработанный его шефом метод обеспечивает постепенное излечение больных кретинизмом при помощи особой, детально разработанной системы трудовых процессов. В целях развития у больных внимательности, элементов самодисциплины и интереса к окружающей их природе по плану намечен курс обучения их стрельбе в цель. Ясно, что во всей округе трудно найти более подходящего для этой задачи человека, нежели уважаемый господин Магараф. Вопросы оплаты не должны беспокоить господина Магарафа, так как все больные — дети весьма состоятельных фамилий. Двухмесячный курс обучения будет оплачен тремя тысячами кентавров, не считая, конечно, бесплатной квартиры и пансиона. Единственное условие: полная тайна. Дело идет о репутации нескольких десятков человек и, в конечном счете, об исходе исключительно важного научно-медицинского эксперимента.
— Только не думайте, что наши пациенты производят отталкивающее впечатление, какое обычно производят больные, страдающие кретинизмом, — заключил свои объяснения молодой человек, заметив, что его собеседник находится во власти самых противоречивых чувств. — Скорее они напоминают людей, которые к двадцатилетнему возрасту сохранили живость и непосредственность трех-четырехгодовалых веселых ребятишек. Уверяю вас, господин Магараф, иногда с ними попросту забавно возиться. Магараф, одинаково прельщенный как необычностью предложения, так и значительностью заработка, все же попросил некоторый срок для обдумывания. Второго января, придумав более или менее правдоподобную причину, заставляющую его временно покинуть Пелеп и искренне огорченного Циммарона, Магараф сел в поезд и сошел на соседней станции Ломм, где его уже ждал все в той же маленькой машине молодой человек в золотых очках. Спустя четверть часа известный уже нам нелюдимый сторож Усовершенствованного курортного приюта для круглых сирот пропустил машину внутрь территории, захлопнув за нею тяжелые железные ворота. А еще через несколько минут новый инструктор был принят директором приюта господином Альфредом Вандерхунтом в кабинете, который, как и следовало ожидать, больше походил на научную лабораторию. Господин Вандерхунт принял Магарафа милостиво, но суховато, и окинул его более внимательным и испытующим взглядом, нежели того заслуживал рядовой инструктор стрелкового дела. То, что он сказал Магарафу, уже было тому в основном известно из объяснений молодого человека в золотых очках. Предупредив о необходимости соблюдения строжайшей тайны, директор не удовлетворился устным обещанием Магарафа и предложил ему подписать письменное обязательство никому и ни под каким видом не разбалтывать что бы то ни было о работах приюта под страхом штрафа в тысячу кентавров. Магараф подписал этот документ не задумываясь. На этом первое свидание директора Усовершенствованного курортного приюта с новым инструктором закончилось. Когда дверь кабинета за Магарафом закрылась, лицо господина Вандерхунта искривилось в некоем подобии улыбки. Это было необыкновенно забавно — иметь инструктором в приюте именно Томазо Магарафа, выросшего лилипута. Как видим, господину Вандерхунту не было чуждо чувство юмора. Что же касается Томазо Магарафа, то он был отведен в предназначенную для него комнату во флигеле, занимаемом сотрудниками приюта. Комната ему поправилась: высокая, просторная, недурно меблированная. Магараф не спеша разделся и с наслаждением вытянулся на прохладной простыне. Он заснул не сразу: мешал громкий, басовитый плач, доносившийся из соседнего корпуса. Это капризничали пациенты доктора Вандерхунта, которых Томазо Магараф должен был обучать стрелковому делу, чтобы развивать в них элементы самодисциплины, внимательности и интереса к окружающей природе.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ, в которой Томазо Магараф знакомится с Усовершенствованным курортным приютом для круглых сирот
Утром следующего дня Магараф был всесторонне освидетельствован старшим врачом приюта в присутствии господина Вандерхунта, после чего он был официально допущен к исполнению своих обязанностей. |
