Таким образом, я выяснил, что мой добрый и благородный друг Дайяр никакой не Дайяр, а Аргон, король Сатурна. Боже мой, каким я себя одураченным почувствовал, как сильно разозлился! Почему-то перед глазами сразу же возникли проклятые часы с фальшивыми бриллиантами, и я едва не зарычал от злости. Я решил, что все это время Аргон просто развлекался, смеялся надо мной, и был уязвлен в самое сердце.

Отправившись прямиком во дворец, я столкнулся с королем у самых ворот, Аргон выходил с тобой, Ластения, на прогулку. Я собрался было наговорить всяких гадостей, но не смог, просто стоял и молчал. Я так любил его, что сердце разрывалось. «Ты все знаешь?» – печально спросил Аргон, и я кивнул.

Мы снова пошли на набережную, и я задавал вопросы, много вопросов: зачем он подобрал меня, зачем возился со мной столько времени и почему скрыл, кем является? Аргон ответил, что когда подошел ко мне, лежащему на берегу, когда увидел, какая бездна в моих глазах, то понял, что не сможет меня оставить. На вопрос, почему же он не сказал, что он король планеты, Аргон ответил, что не хотел, чтобы я переживал из-за такой статусной пропасти, не хотел усложнять наше общение. Понимаете? Он не хотел, чтобы я переживал! Какой я себя свиньей тогда почувствовал, едва не захрюкал! А ведь в душе я уже успел нагрубить ему, пока шел от Светлой Площади к дворцу.

Потом, позже, я познакомился с Олавией и Леброном и после долгих настойчивых уговоров переселился к вам во дворец.

Однажды я обнаружил, что Аргон бережно хранит в своих покоях все мои подарки, даже какие-то открытки, безделушки, а кошмарные часы вообще покоятся в бархатном футляре, по стоимости дороже их раз в десять. Я был тронут до слез.

Прошли годы, и я превратился практически в члена вашей доброй, дружной семьи. Ты, Ластения, доверяла мне все свои большие детские секреты, Леброн не мог заснуть, пока не расскажу ему пару историй, а у меня не было никого ближе и роднее вас и ваших родителей. Вот так… Так я и познакомился с Аргоном, – Сократ грустно улыбнулся и налил себе полный бокал вина. Он ни на кого не смотрел, а в глазах Ластении стояли слезы.

* * *

– Вы ко мне?

Личность в меховой накидке обернулась. В приемную залу входил сухопарый старик в черном костюме. На неестественно бледном лице алели тонкие поджатые губы, придававшие его лицу вечно недовольное выражение. Хозяин шубы не сразу узнал Дракулу – во Дворце старый вампир никогда не носил брючных костюмов.

– Да, я к вам. Герра Анаис просила, чтобы вы с Палачом немедленно приехали во Дворец.

– Зачем? – Дракула очень удивился, но виду не подал.

– Я не знаю, но она настаивала.

– Прямо сейчас? Уже поздно…

– Вас мигом доставят.

– Что ж… – вампир колебался. – Сейчас схожу за Палачом.

Вскоре Дракула, Палач и личность в меховой накидке покинули «Лувим».

* * *

Тускло переливались волны черного платья Анаис, ее обнаженные плечи сияли в расплавленном свете факелов и свечей, тщательно уложенные волосы приобрели оттенок мертвого золота. Сжимая древко факела, девушка спускалась в подземелья Дворца, чувствуя за спиной тяжелое, гнилое дыхание страха. Пламя факела с треском разбрасывало зеленовато-оранжевые искры, его блики бесновались на каменных стенах… Анаис никогда не видела Патриция вживую, но никак не могла избавиться от ощущения, что Георг все время за нею наблюдает.