— Перейдём к делу? — предложил мэтр Карен.

Он внимательно наблюдал за госпожой Мранес и легко раскусил все её намерения.

Мэтр Карен с самого начала понял: то, что надо. Не скривит презрительно губы, не станет задавать лишних вопросов — только плати деньги. Жаль, в госпоже Мранес проснулось любопытство, удовлетворить его мэтр Карен сможет всего одним способом. Однако искать новый приют не хотелось, и мужчина решил пока намекнуть заведующей: всем своё место. Если та не поймёт и попытается шантажировать — что ж, ничто не ценится так дёшево, как человеческая жизнь.

Госпоже Мранес не хотелось идти в спальни воспитанников, но мэтр Карен настоял, сопровождать его в этот раз будет она. Он умел убеждать. Госпожа Мранес сама не понимала почему, но стоило измениться выражению его глаз, как она пугалась и соглашалась на всё. Появлялось иногда в них что-то звериное, жёсткое, будто у волка, готового вот-вот растерзать зайца. И всё это — без слов, без единого жеста.

Воспитательницы удивились, увидев начальницу в выходной день. Они тут же побросали кружки с чаем, оборвали на полуслове перемалывание косточек соседок и изобразили бурную деятельность. Госпожа Мранес только усмехнулась — насквозь их видела. День выдался спокойным, вот, уложив детей спать, и сплетничают по углам.

— Кого вам угодно? — госпожа Мранес обернулась к спутнику. — Мальчиков, девочек? Младенцев, постарше?

Мэтр Карен задумался, повертел массивный перстень на мизинце и ответил:

— Без разницы, лишь бы здоровые.

— И всё же? — настаивала госпожа Мранес.

— Я сам выберу. — Ледяной тон пресёк возможные возражения.

Госпожа Мранес кивнула и, хлопнув в ладоши, велела построить воспитанников в спальнях.

Босые, одетые в одинаковые серые суконные рубашки и штаны дети со смесью любопытства и страха разглядывали мэтра Карена. Они стояли у топчанов-кроватей, на которых спали по трое, и ждали, что же будет. Кто-то сосал палец, кто-то хныкал, кто-то просто таращился круглыми глазами на незнакомого мужчину.

Воспитательницы строго следили, чтобы дети не шалили и стояли смирно. Если кто-то заходился в плаче, цыкали на него и пугали демонами.

Мэтр Карен неспешно двигался от кровати к кровати, равнодушно скользя взглядом по встревоженным личикам. Время от времени он тыкал в ребёнка пальцем, и его отводили к дверям, шепча, как тому несказанно повезло.

Выбрав двух мальчиков и одну девочку, мэтр Карен изъявил желание взглянуть на младенцев. Они ему не понравились — «слишком хилые», как он выразился.

Воспитательницы спешно вымыли, причесали и переодели в чистое плачущих детей и усадили в закрытый экипаж мэтра Карена. Там ими занялась его спутница — сухая невысокая женщина с крайне неприятным лицом. Она и раньше приезжала с мэтром Кареном, но никогда не заходила внутрь приюта.

— До скорой встречи, — попрощался мэтр и, склонившись над рукой оторопевшей госпожи Мранес, сел в экипаж.

Заведующая проводила его задумчивым взглядом, гадая, зачем мэтр Карен каждый месяц забирает детей. Вряд ли он находит им усыновителей, значит, преследовал какую-то выгоду. Наверное, продавал.

Иногда мэтр Карен приезжал чаще, раз в неделю, иногда реже, но неизменно не брал меньше двоих.

Пристальное внимание госпожи Мранес не укрылось от покупателя живого товара. Мэтр Карен тоже проводил воспитательницу долгим взглядом и лишь потом откинулся на сиденье.

— Проблемы?

Спутница мэтра поправила капюшон накидки. Несмотря на то, что стояла тёплая погода, она предпочитала кутаться в плотную ткань.

Мэтр Карен пожал плечами:

— Рано или поздно они случаются.