Наемники вскочили на ноги. Керсес умудрился еще при этом спрятать кости в карман и ткнуть Винсента локтем в бок: пропали, как есть пропали!

Колдун выглядел так, словно неведомая сила скинула его среди ночи с кровати и бросила, против его воли, проверять караулы. Подол длинной ночной рубашки промок и покрылся грязью, домашние войлочные шлепанцы представлялись странным выбором для прогулки по залитому водой двору, над головой светился непроницаемый для дождя сиреневый купол. Узкое угловатое лицо с набухшими мешками под глазами выглядело злым и встревоженным.

– Все спокойно, мессир, – начал было Керсес, но маг оборвал его движением руки и принялся подозрительно разглядывать стул подле камина.

– С кем это вы тут разговариваете? – пролаял чародей.

– Так ведь…

Винсент ошалело посмотрел на хозяина. Вроде как на зрение не жаловался, пылинку на полу – и ту увидит.

Неожиданно у Беральда заныло в висках, и после недолгой паузы он, сам себе удивляясь, ни с того ни с сего брякнул:

– …друг с другом, мессир.

Старичок благосклонно покивал ему, поднялся и деликатно отступил к стене.

– Так-так, – Раоми начал медленно обходить комнату, точно принюхиваясь. – Друг с другом, значит. А почему же тогда… Ага, вон оно что!

В его руке появился кнут с длинной витой рукояткой.

– А ну-ка, немедля отвечать, кто здесь был!

Керсес открыл было рот, но тут же захлопнул его, чуть не прикусив язык.

– Молчите?!

Кнут просвистел в воздухе, оставив на лице Винсента вспухающий багровый след. «Не убьет, так покалечит», – пронеслось в голове у Беральда. Меч сам скользнул в руку, Раоми, противно хихикая, выбросил навстречу воину раскрытую правую ладонь и …

В ту же секунду старичок превратился в облачко едкого красноватого дыма, окутавшего лицо колдуна. Слова, готовые было сорваться с губ Раоми, так и остались непроизнесенными. Задыхаясь, чародей схватился за горло, прохрипел что-то совершенно невнятное и рухнул на пол.

– Беда-то какая, – старичок снова стоял рядом с Винсентом, – надо ж, как не повезло хозяину-то вашему. Принял Айригаль его душу. Прям, гляжу, сердце не выдержало, так он тебя, парень, испугался.

У Беральда были свои соображения по поводу причин смерти колдуна, но он счел за лучшее промолчать. Вечер превращался в неотвязный ночной кошмар: ливень, гость, гибель Раоми. Поди теперь найди человека, который захочет взять на службу наемника, погубившего своего хозяина…

Винсент провел рукой по лицу. Кровь… Боль в висках отступала, подкрадывался страх: если бы не старик, его могло бы уже и в живых не быть.

– Керс…

Переведя взгляд на напарника, Винсент с удивлением обнаружил, что тот сладко похрапывает, уронив голову на стол.

Старичок же, как ни в чем не бывало, продолжал тараторить:

– Эх, парень, вот чем доброта-то твоя обернулась…

– Ерунда, – отмахнулся Винсент. – Да я готов был целый талер поставить, что уж в такую-то ночь колдун точно из постели носа не высунет. Кто ж мог предвидеть…

– Как кто? – оскорбился старичок. – Тоже мне, квадратура круга! Да хоть я!

Ночной гость прошептал несколько слов, и в одно мгновение одежда на нем оказалась сухой и даже, как показалось Беральду, аккуратно выглаженной. А на шее, на простом черном шнурке, появилась блестящая фигурка филина. Похоже на жреческие медальоны, да только не слышал он о боге, который бы филином оборачивался…

– Склоняюсь перед вашей прозорливостью, мессир, – да не слишком ли много он на себя берет, этот старик?

– Вот так-то лучше, – то ли тот и вправду не заметил иронии, то ли решил, что сейчас не время выяснять отношения.