– Перуне! Вми призывающим Тя, Славен и Триславен буди! – громко произнес Оскольд, стоило князю оказаться на площадке. – Здравия и множество Рода всем чадам Сварожьим дажьди, Родам покровительства милость яви, прави над всеми, вще из-Родно! Тако бысть, тако еси, тако буди!

– Правь над всеми, – кивнул Князь, – приношу я в дар богу нашему, дружины да князя, этого порося жирного.

Твою мать. Обманул меня получается жрец? Ведь богослужение он уже начал, а статуя Святогора стоит закрытая! Решил после того, как все дары примет, ее народу показать? Тем, кто останется. Судя по недовольному ропоту в толпе такие мысли были не только у меня. Но на горе богов есть только один распоряжающийся – верховный жрец. Даже князь здесь не хозяин.

Скрывая бешенство, я отошел чуть в сторону, оставив статую за спиной, и начал наблюдать, что произойдет дальше. Люди проходили к богам. Оставляли дары, и по кругу отходили назад. В первую очередь все шли к Перуну, как к главному. На его жертвенном камне уже была лужа крови, а затем шли к остальным. Женщины – к Макоши, крестьяне к Даждьбогу, лучники и пращники к Стрибогу…

Проверка удачи. База: +1. Бонус: +2 общий. Бросок: 4. Требование: 2. Легендарно!

Ветер до этого тихий и спокойный до того усилился, что людям приходилось придерживать шапки и платки. Внезапно он загудел и забил так, что пришлось нагнуться и прикрыть лицо, а в следующее мгновение затих. По толпе прошел шепот – «Хорс… Хорс пришел!» в начале не поняв о чем они, я обернулся и с трудом смог сглотнуть ком в горле.

Тряпка, покрывавшая статую, слетела. Подпорка упала. И теперь в лучах утреннего солнца идол Святогора сиял, шевеля прозрачными крыльями. Как живой гад. Найдя в толпе стекольщика, я кивнул ему, но он не обратил внимания, в восхищении смотря на свою работу. Почти неделю мы тянули стеклянные трубки. Крепили их к противовесам в кузне, придумывали механизм без всего того, что нам запретил делать Оскольд. И наконец наша работа была закончена.

– Святогор, бог солнца и покровитель всех богатырей, – громко сказал Илья, разрубая тишину зычным басом, – как твой сын приношу тебе первую жертву. Да сияет имя твое!

«Святогор» – разнесся по толпе шепот. Воевода прошел по кругу, оставив у побелевшего от злости жреца Перуна большого хряка и подвел ко мне свинью такого же размера. Все как договорились. Ровно половину от того, что получит Святогор достанется и Перуну. Но судя по всему сейчас Оскольду этого было уже мало. Одним движением я перерезал хряку горло и кровь начала стекать по ложбинке в камне в чашу.

– Кто тронет моего покровителя, будет иметь дело со мной! – громко сказал Илья, однозначно глядя на жреца уже трясущегося от негодования, – славься, Святогор!

– Славься, Святогор, – кивнул я воеводе, – пусть освещает он твой путь, дарует в тумане и при всякой непогоде уверенность, дарит твои полям тепло и урожай. А врагам твоим засуху и смерть.

Богатырь отошел, поклонившись, а потом случилось чудо. По-другому я это назвать не могу. Из чаши, что уже наполнилась до краев, поднялся полностью прозрачный узорчатый кристалл в виде меча, засиявший при свете солнца. Такого вида заклинания крови я не знал и вообще сомневался, что оно может существовать, слишком сложное и вычурное.

Но несмотря на изумленные и восхищенные возгласы толпы, я краем глаза увидел Баяна, чиновника каторжника, который, побледнев, поднимался с колен. От него до постамента текла едва заметная в траве тонкая струйка крови.

Глава 31

— Князь, не сочти за труд, прими в подарок сей меч чудесный, – сказал я, принимая подачку товарища по несчастью. Владимир смотрел с недоверием, но затем, ухмыльнувшись, подошел и вынул клинок из чаши до конца.