– Готово? – с порога спросил я.

– Сделал как мог, – честно признал кузнец, – но не уверен, что это поможет. Все же сталь слишком крепкая, у меня инструментов таких нет. А воду в трубку лить – может не помочь.

– Твое дело попробовать, а остальное я сам решу. Слушай меня внимательно, – сказал я берегине, подняв ей подбородок и глядя прямо в глаза, – он не хочет мне навредить. Он на меня не нападает и зла не желает. Ты поняла? Даже если я буду кричать – не трогай его.

Только после того, как Царевна несколько раз кивнула, я решился продолжить. Двери и ставни были прочно закрыты и занавешены: от любопытных взглядов. Я положил голову на пенек, рядом с наковальней, как на плаху. А затем кузнец тисками зажал метеоритный ошейник. Дальше нужно было подсунуть между ним и шеей специально сделанный кожух. Тонкую медную пластину с полостью и воронкой, в которую нужно непрерывно наливать воду для охлаждения.

– А-а, гадство, больно-то как, – прошипел я, не сдержавшись. Несмотря на то, что пластину специально затупили, входила она с огромным трудом, царапала кожу и сдавливала горло, и без того с трудом влезающее в кандалы. Хорошо хоть заковывали меня не когда я отощал, а в самом начале, а то и дышать бы не смог.

Убедившись, что металл надежно закреплен, кузнец сделал первый пробный удар долотом. Метал жалобно звякнул о металл, но не более. Следующий удар был куда сильнее и жестче. Никогда бы не подумал, что есть ощущение хуже, чем когда тебя пронзают мечом. Оказывается, вполне-таки есть. Гул в голове стоял такой, будто ее засунули в ведро и теперь бьют по ней кувалдой. Но, скрипя зубами, я сдержался.

Увидев, что я не собираюсь возражать, кузнец подправил пластину и что есть силы начал колотить по ошейнику. Вода до определенной степени снижала силу воздействия на шею. Посмотреть, что происходит, я не мог, но слышал, как железо скрипит об сталь. Единственное чего я не учел – шею заклинило, я даже сказать ничего не мог, дышал еле-еле. И в глазах начало предательски темнеть.

Глава 32

— Все больше молодых людей в России выбирают службу в контрактной армии, – говорил вербовщик, – если вы начнете заниматься с девятого класса и пройдете полное медицинское освидетельствование, то уже к двадцати одному году получите профильное образование и погоны младшего лейтенанта. Это гарантирует вам не только гражданство, но и значительную зарплату.

— Слушайте, но у нас же не середина двадцать первого века! — не выдержал один из моих одноклассников, – зачем нам идти в армию? Куча дронов. Говорят, остальные государства скоро полностью на автоматизированную армию перейдут.

– Не следует перебивать старших, это не вежливо! — возмутилась воспитательница.

– Все в порядке, — остановил ее военный, — ты прав, пацан. Другие действительно полностью автоматизируют свои боевые группы. Но есть такое понятие, как время боевого отклика. По конвенции ООН от две тысяча двадцать пятого года ни одна страна мира не может создавать боевые машины с полным искусственным интеллектом. Нажать на спусковой крючок может только человек.

— Ну так и сидеть себе в бункере за полземного шара и щелкать на клавиши!

— И вот тут вступает в силу отклик системы, – улыбнулся оратор, ожидавший такого возражения. — Сейчас все передовые технологии работают на лазерном принципе приемопередатчи. Если надо – мы все сигналы через луну можем пускать или МИР-2. Но даже свет долетает не мгновенно.