|
Проект давно следовало закрыть. После того как из-за него наемниками Синдиката была уничтожена румынская база, некоторые коллеги Эйзентрегера стали намекать на то, что проект бесперспективный. Дело, конечно, было не в деньгах, а в ресурсах. Хакеров найдут. Не «Армада», так другие. Убийц у рейха достаточно, и возмездие рано или поздно настигнет всех предателей. А с «Армадой» сейчас не время ссориться. Тем более что нет никаких доказательств того, что наёмники решили выполнить заказ с разрешения своего руководства. — У меня всё в порядке. Знаете, господин Мао… я передумал и, пожалуй, составлю вам компанию. Хозяин кабинета в этот момент стоял у барного столика и наливал в бокал виски стоимостью почти в три тысячи долларов за бутылку. Когда гость указал на столик, он несколько суетливо схватил второй бокал, и это не осталось незамеченным для Эйзентрегера. Мао нервничает. Это не в первый раз. Можно сказать, это постоянное состояние китайца во время редких встреч его и Эйзентрегера. Человек, чьё состояние оценивается в несколько миллиардов, известный своими связями с китайскими триадами, чьи интересы защищала каждая третья банда в Гонконге и Сингапуре, волнуется из-за внезапного визита своего партнера, словно нашкодивший ученик. Господин Мао был для Лотара Эйзентрегера тем же, кем до недавнего времени Север. Один решал вопросы по России и бывшим республикам СССР, второй — в Восточной и Юго-Восточной Азии. И в отличие от своего русского коллеги, господин Мао не только сотрудничал с Эйзентрегером гораздо дольше, но и ни разу не давал повода усомниться в своей надёжности. Он был чист как стёклышко, верен своим обязательствам и всё же всякий раз при появлении Эйзентрегера волновался, хотя и старался этого не показывать. Ещё одно отличие господина Мао от убитого наёмниками русского агента-предателя состояло в легальности. Китаец был полностью, стопроцентно легальным миллиардером, сколотившим своё состояние на недвижимости и не только. Впрочем, в Сингапуре, где в прошлом веке коррупцию почти полностью искоренили, по-другому и быть не могло. Поэтому господин Мао со своими легальными миллиардами был куда полезнее, чем жадный и глупый русский, разменявший свою жизнь на эфемерные бонусы от «Синдиката Д». Виски у него всегда превосходный. Эйзентрегер сделал глоток, прищурился, чуть поднял бокал, показывая, что пьёт за хозяина кабинета. Господин Мао ответил тем же, направляясь к своему месту за столом. Пора было переходить к делу. — Что насчёт Фархада? — спросил Эйзентрегер. — Его слова правдивы? В апреле этого года в поле зрения Эйзентрегера попало упоминание о некоей террористической организации под названием Братство Небесного Огня. Об этой группировке не было ничего известно, во всяком случае в тех источниках, откуда черпал информацию Эйзентрегер, и всё же удалось найти одного человека, связанного с этой организацией. Его звали Фархад, и в апреле ему, а точнее, его клону, спешно выращенному в лабораториях Четвёртого рейха, пришлось погибнуть в автокатастрофе. Фархада по просьбе Эйзентрегера захватили доверенные люди Мао. Его очень долго допрашивали, не только прокачивая сыворотками правды, но и применяя некоторые средневековые методы воздействия. Фархад заговорил. Рассказал он немного, но достаточно для того, чтобы Эйзентрегер сразу же обозначил для своего азиатского партнёра приоритеты — найти, проверить, доложить. — Да, мы сейчас проверяем все его показания, но, несомненно, Братство Небесного Огня действительно существует, — ответил Мао, усаживаясь в своё кресло. Он наконец успокоился и расслабился, поняв, что визит Эйзентрегера не внесёт смуты в его планы. — Похоже, это что-то вроде Чёрного интернационала. Свободные художники террора, только действуют с бóльшим размахом, чем их предшественники. — Кажется, вы упоминали, что Братство причастно к девять один один? — напомнил Эйзентрегер. |
