А этой пальца в рот не клади. Брат намекал ему на это, но Тоби и не думал, что до такой степени… Тереза Салливан сочувственно улыбнулась ему, и он на миг забыл о своих проблемах, об этом чёртовом деле и обо всём на свете.

— Как я уже говорила… — Берди пристально оглядела свою аудиторию, — основная тема разговоров в последние несколько дней — это матери и дети. И в размышлениях на эту тему я прошла долгий путь. Что называется, путь к Сонси и обратно… А затем, пораскинув мозгами, решила переключиться на другую, не менее, по-моему, важную тему. — Она выдержала паузу.

Для пущего эффекта, подумала Кэт.

— Какую же? — нетерпеливо воскликнул Джереми.

— Другой темой были старые вещи, старые дома с массой старых вещей и старых воспоминаний, старые люди и те, кто занимались покупкой и продажей старых вещей, писали книги об этих вещах и даже играли ими. — Она снова умолкла, будто собираясь с мыслями.

На этот раз никто её не прервал.

— Семья Алисы жила в своём старом доме очень давно. Сама Алиса понимала, что вещей в доме скопилось слишком много. Каждая полка, каждый шкаф буквально ломились от вещей, которыми никто уже не пользовался, даже изредка. Алиса постоянно что-либо теряла.

Кэт взглянула на Алису. В глазах старухи была грусть. Может быть, она думала о том, что ничего не осталось от её старого, захламлённого дома. Ни одной памятки от восьмидесяти лет жизни!

— Ничего удивительного, что в возрасте Алисы люди становятся забывчивы, — решительно продолжала Берди. — Но что касается Алисы, то она, по-моему, становилась рассеянной, только когда ей это было выгодно. Мало того, что она хорошо управлялась с вещами постоянного пользования, но при случае могла точно сказать, где лежат какие-нибудь забытые книги или игрушки. Иногда они оказывались на месте, иногда нет. Почему? Алиса обвиняла Бетси, что та в своём вечном стремлении к порядку куда-то упрятывает её вещи, а та клялась, что ничего не трогает. Во время своих ежемесячных визитов она только чуть-чуть почистит, вымоет, где можно, а завалов никаких не разгребает. Конечно, в старом доме и намёка не было на тот порядок, к которому привыкла Бетси.

— Бедная, бедная моя мамочка! — Анна низко опустила голову, и слёзы покатились по её щекам. Она вынула платочек, но слёз не вытерла, а только комкала его в руке.

Все задвигались, видимо желая, чтобы Берди поскорее переходила к сути. К чему она клонит, думала Кэт. Кто-то наверняка знает. Мысль эта пронзила её. Она попыталась сосредоточиться на словах Берди.

— …и я составила список вещей, которые, как утверждает Алиса, в последнее время куда-то исчезли. Книга под названием «Эльфы и феи» с очень красивыми, если верить Зое, цветными иллюстрациями. Шаль с вышивкой, тонкие хрустальные бокалы, набор для «Ма-йонга» из слоновой кости, деревянный, ручной работы игрушечный поезд и, конечно, Ноев ковчег, который потом, правда, нашёлся… Ну вот. Я не слишком разбираюсь в антиквариате, но знаю, что даже самые простые бытовые предметы сто- или даже пятидесятилетней давности ценятся в антикварных магазинах очень высоко. Я к свадьбе Кэт и Джереми купила им «Ма-йонг» слоновой кости. И помню, даже в то время это обошлось недёшево. Поверьте, я выложила за него весьма кругленькую сумму.

Анна презрительно оглядела с головы до ног хрупкую фигурку. Видно, думает, что в понимании Берди «кругленькая сумма» — сущие гроши, догадалась Кэт. Да, Берди здорово маскируется.

— Пока вы ходили сегодня по магазинам, — продолжала Берди, — я была в библиотеке. А ещё позвонила в Сидней нескольким букинистам и одному реставратору, с которым как-то делала передачу. Они все подтвердили, что даже всякие антикварные мелочи теперь в цене. За первым изданием «Эльфов и фей» с иллюстрациями Иды Рентул Аутвейт, одной из первых в Австралии художников-иллюстраторов детской книги, охотятся все коллекционеры, и они готовы заплатить большие деньги за экземпляр в приличном состоянии.