– Надо идти в ногу со временем, капрал. И солдаты нам нужны.

– Да, но вдруг он захочет высосать всю мою кровь посреди ночи? – спросил Страппи.

– Тогда ему придется подождать, пока рядовой Игорь закончит искать твои мозги! – рявкнул сержант. – Подпишитесь здесь, мистер.

Перо зацарапало по бумаге. Через несколько минут вампир перевернул листок и продолжил на другой стороне. У вампиров длинные имена.

– Но вы можете звать меня Маладикт, – сказал он, втыкая перо в чернильницу.

– И спасибо вам большое, сэр… то есть рядовой. Дай ему шиллинг, капрал. Хорошо, что он не серебряный, э? Ха-ха!

– Да, – ответил Маладикт. – Хорошо.

– Следующий! – крикнул сержант.

Полли увидела, как юный крестьянин в штанах, подвязанных бечевкой, подошел к столу и уставился на металлическое перо – обиженно и озадаченно, как человек, впервые столкнувшийся с новейшими технологиями.

Полли подошла к стойке. Трактирщик взглянул на нее так, как всегда смотрят никудышные хозяева. Отец говорил: если ты держишь трактир, то либо любишь людей, либо сошел с ума. Как ни странно, некоторые безумцы лучше всех варили пиво. Но, судя по здешнему запаху, трактирщик из Плюна не принадлежал к их числу.

Полли облокотилась на стойку.

– Пинту пива, пожалуйста, – сказала она. Трактирщик нахмурился и отправился к бочонкам. Полли не сомневалась, что на ночь под текущий кран он подставляет помойное ведро, которое потом опорожняет в бочку, что забывает воткнуть обратно затычку, что пиво тут кислое и… да, что его подадут в кожаной кружке, которую никогда не моют.

Двое новых рекрутов, впрочем, уже допивали свои порции с очевидным наслаждением. Но, в конце концов, это Плюн. Здесь сойдет любое пойло, лишь бы ты забыл, где находишься.

Один из парней сказал:

– Отличное пиво, а?

Сосед рыгнул и ответил:

– Лучше и не пробовал.

Полли понюхала содержимое. Отбросы, которые так воняют, она и свиньям не рискнула бы скармливать. Она отхлебнула и тут же передумала. Именно свиньям она бы это и вылила. Полли сказала себе, что эти парни наверняка никогда раньше не пробовали пива. В точности как говорил отец. В Борогравии уйма юнцов, готовых записаться в армию ради пары штанов, на которые больше никто не претендует. Они выпьют любую дрянь и притворятся, что им хорошо, они же настоящие мужчины, эй, парни, ну и надрались мы вчера, правда? А потом…

О боги… и тут она вспомнила. Интересно, какой здесь туалет. Мужская уборная на заднем дворе «Герцогини» была довольно жуткой. Полли по утрам выливала туда два больших ведра воды, стараясь не дышать. На каменном полу рос какой-то странный зеленый мох. При этом «Герцогиня» считалась приличным трактиром. Тамошние постояльцы снимали сапоги, прежде чем лечь спать.

Она прищурилась. Этот стоявший перед ней идиот, обладатель одной длинной брови на ставке двух, подавал какие-то помои и вонючий уксус людям, которые собирались на войну…

– Это пиво, – заметил справа Игорь, – на вкуш как лошадиная моча.

Полли отшатнулась. Разговор был убийственный даже для такого трактира.

– А ты пробовал, что ли? – спросил трактирщик, нависая над Игорем. – Ты, что ли, лошадиную мочу пил?

– Да, – ответил Игорь.

Трактирщик поднес к его лицу кулак.

– А теперь послушай меня, ты, шепелявый маленький…

Тонкая рука в черном рукаве мелькнула с удивительной скоростью, бледные пальцы схватили грубияна за запястье, и единственная бровь искривилась от боли.