Он видел его за этим занятием уже после того, как Кассио запятнал свою репутацию. Любое проявление любезности к его жене со стороны Кассио Отелло воспринимал патологически обостренно.
— Что ж, если вы воспринимаете патологически обостренно любое проявление внимания к Обину Дейлу со стороны его многочисленных поклонниц, мне вас искренне жаль.
— Один ноль в вашу пользу, красавица. — Тим улыбнулся. — Однако что вы скажете насчет этой дейловской программы «Несите ваши беды»? Другими словами, приходите ко мне все, у кого болит живот, я посажу вас перед моей публикой, и вы почувствуете себя счастливыми. Будь я религиозен, я бы назвал это богохульством.
— Я вовсе не в восхищении от его программ.
— Иной раз он довольно-таки ловко делает из себя осла. Помните этот апофеоз его глупости в Молтон-Медбери?
— Не знаю толком, что там произошло.
— Ну как же. Он был явно в подпитии. Вместе с леди Агатой Пэнтинг он вел передачу о цветах. Он сказал, что первую премию на конкурсе получил умбиликус глобулар леди Агаты, что значит круглый пуп леди Агаты, вместо агапантус умбеллатус глобосус, — пояснил Тимоти. — Думаю, на него это очень сильно подействовало. Как бы там ни было, с тех пор он порой начинает безбожно переставлять звуки. Так может продолжаться неделями. На днях прыгая как попрыгунчик вокруг массы гиацинтов, он сказал, что для того, чтобы составить из них букеты, нужно обладать «вонтким ткусом».
— Бедняга. Какой позор.
— И вот он сбрил свою сексуальную бородку времен испанских грандов и, видимо желая развеяться, предпринял морское путешествие. Мне кажется, его здоровье находится в довольно-таки плачевном состоянии.
— И что же с ним?
— Скорей всего, один из видов невроза.
Беспорядочно затрезвонил гонг.
— Господи помилуй! Да ведь это уже к ленчу! — воскликнул Тимоти.
— И что вы скажете в свое оправдание? — поинтересовалась Джемайма.
— Скажу, что меня срочно вызвали к одному из кочегаров. Ну, мне пора. Простите, что заставил вас скучать. Разрешите откланяться, — сказал Тим, имитируя кавалера елизаветинских времен.
К своему удивлению и даже некоторому негодованию, Джемайма почувствовала, что она зверски проголодалась.
Компания «Кейп» специализировалась на перевозке грузов, и тот факт, что шесть ее судов были снабжены всеми необходимыми удобствами для перевозки пассажиров — девяти человек каждое — ни в коей мере не влиял на основное занятие компании. Для этого потребовалось лишь незначительное переоборудование помещений, старший стюард, стюард, обслуживающий пассажиров, бар и еще один служащий, которого в самый неожиданный момент можно было застать за чисткой кранов в пассажирских каютах. Размещение пассажиров по каютам, их стол, а также досуг — все это входило в многочисленные обязанности капитана.
В целом капитан Бэннерман предпочитал не брать на борт пассажиров, которых считал потенциальными нарушителями спокойствия. Однако стоило на судне появиться кому-нибудь калибра миссис Диллинтон-Блик, его реакция была такой же, как и реакция девяноста процентов мужчин, которым доводилось с ней встречаться. Он отдал распоряжение, чтобы ее посадили за его столик (к счастью, перед ее фамилией стояло «VIP», что значит «очень важное лицо», поэтому здесь все было в порядке) и до прибытия Аллейна не без наслаждения думал о предстоящем плавании, надеясь, что оно будет изобиловать приятными интерлюдиями. Капитан Бэннерман считал, что для своего возраста вид у него моложавый.
Обина Дейла он тоже пригласил за свой столик — тот был знаменитостью, капитан же чувствовал, что, сделав миссис Диллинтон-Блик сюрприз в лице звезды первой величины, несколько повысит в ее глазах свои акции. |