Танцуя же для ладарийца, ничего подобного не испытывала. От цепкого взгляда сине-золотых глаз, наоборот, хотелось убежать, скрыться.

Секунды текли, превращаясь в мучительные минуты моего унижения, на протяжении которых губы Локсиана-Тора ни разу не коснулись фужера.

Ну чего же он медлит?! Вечер ведь не резиновый. Мне ещё столько информации предстоит из него выкачать.

Словно прочитав мои мысли, его светлость действительно решил больше не тянуть. Вот только это касалось не вина, а «всего остального».

— Подойди ко мне, — вплёлся с звуковую вязь его тихий голос. Голос человека, привыкшего приказывать и повелевать.

Поставив бокал на пол, Локсиан-Тор жестом поманил меня к себе.

Сердце ухнуло куда-то вниз, ноги подкосились.

Словно в трансе преодолела короткое, разделявшее нас расстояние и замерла перед ладарийцем. Тот не стал размениваться на приветствия, сразу притянул к себе. Горячие губы приникли к оголённому животу, заставив вздрогнуть, руки с силой стиснули бёдра, сминая невесомую ткань. Скользкие, влажные поцелуи вызывали во мне нервную дрожь и отвращение. А в голове звучали крепкие выражения, что слышала я от бравых кадетов МВА.

Вот ведь гад! Нет бы сначала глотнуть вина, а уже потом приступать к «десерту».

Не теряя времени даром, его светлость пошёл дальше, вернее, выше, быстро добравшись до моей «нагрудной повязки» с очевидным намереньем тут же её снять.

Судорожно сглотнув, упёрлась ладонями в плечи ладарийца, мягко отстранилась.

— Быть может, я сама? В танце? — улыбнулась самой очаровательной из всех улыбок, имевшихся в моём арсенале.

Уж лучше медленный стриптиз, во время которого посол, надеюсь, вспомнит о забытом бокале, чем такой наглый штурм.

Локсиан-Тор порывисто поднялся.

— Довольно танцев!

От его резкого движения бокал покачнулся и, к моему ужасу, рассыпался крошевом, теперь жалко поблёскивавшим в багрово-золотистой лужице.

Увлечённый жаждой обладания, здесь и сейчас, сию же минуту, его светлость этого даже не заметил. Прижал к себе, на сей раз без лишних сантиментов, и впился в мой рот требовательным поцелуем.

Опомниться не успела, как оказалась перемещена на кровать и вдавлена в подушки крепким и твёрдым, точно глыба, мускулистым телом.

Мысли всполошенными птицами заметались в голове, во рту пересохло, а сердце, кажется, забилось с утроенной силой.

— Мне бы отойти на секундочку… освежиться, — предприняла отчаянную попытку вырваться.

Ослеплённый желанием, Локсиан-Тор меня не слышал. Удерживая одной рукой сведённые вместе запястья, другой продолжал бороться с застёжкой, при этом увлечённо слюнявя губами моё декольте.

Создатели! Вот это я влипла!

Каюсь, я поддалась панике, растерялась и не знала, как поступить. Потом долго себя ругала, не переставая повторять, что настоящий агент из любой ситуации нашёл бы выход. Но, очевидно, мне было далеко до настоящего агента.

Возможно, приложи побольше усилий, сумела бы оттолкнуть подонка и, воспользовавшись эффектом неожиданности, сбежать. Но не уверена, что Локсиан-Тор не отправил бы за мной погоню. Такие, как он, не терпят отказов и привыкли получать желаемое. Любой ценой.

Позвать на помощь Элею? Несомненно, подруга явится сюда в считанные минуты, и вместе мы уж точно разберёмся с этим рогатым козлом. Но что дальше? Разразится скандал. Сначала по голове настучат Регейрис, а она потом оторвётся на нас. На Элее, которая пострадает ни за что. Возможно, ей даже придётся распрощаться со званием старшего агента. А мне — младшего, то бишь отправиться на покой, в смысле, в увольнение. Или того хуже — отбыть на какую-нибудь захудалую планетку, где и сгинут мои лучшие годы.

Нет, не хочу! Но и позволить над собой надругаться, только бы избежать межпланетного скандала, — тоже не подходящая альтернатива.