Кто дальше? Саша Лемешонок. Совсем недавно он приглашал ее в Чехию или в Болгарию. Значит, какие-то деньги у него есть. Сначала у них была любовь. Вроде бы. Но потом она охладела к нему. Почему? Да черт его знает. Конечно, он встретился, когда ей было так плохо и одиноко, но… Если бы потом не появился Виктор, может быть, их отношения и продолжались, а так… Сашка — резкий, колючий, насмешливый, мужику далеко за сорок, а одевается, как хиппарь-переросток, слушает какие-то древние записи «Роллинг стоунз» и этого, как его?.. Пресли. Виктор — аккуратный, вежливый и пахнет от него всегда приятным мужским лосьоном. С Сашкой трудно разговаривать, какой-то он перпендикулярный, нервный, а Виктор слова грубого не скажет, во всем с ней соглашается. Правда, в постели Сашка… Тьфу ты, о чем она только думает!

Кто еще? Подруги? Ну, это не серьезно: ни у одной никогда не водилось денег, а Наташка до сих пор двадцать баксов отдать не может: занимала месяца три назад на какую-то косметику — и с концами. Даже не звонит.

Она все-таки записала фамилию Наташки. Двадцать долларов все-таки лучше, чем ничего.

Итак, с кого начать?

Позвонить сначала Лемешонку? Она со всеми своими любовниками старалась расставаться по-дружески и даже сохранять какие-то отношения, но Сашка во время их последней встречи в кафе сказал, что вежливой дружбы не будет. Но она и не собирается навязываться ему: не хочет — не надо. Разговор будет чисто деловой.

Света прошла в спальню, набрала номер Сашки, который до сих пор помнила наизусть. В трубке долго слышались длинные гудки. Ну, разумеется, он же на работе!

Она нашла в записной книжке номер офиса «Дорпромстроя» на «олимпийке» — дороге, наспех построенной для Московской Олимпиады далекого 80-го года. Трубку подняла какая-то девушка.

— Кого? Инженера Лемешонка? Здесь такого нет.

— Как это нет, девушка? — чуть повысив голос, проговорила Света. — Он там давно работает.

— Я здесь вторую неделю только, — сообщила ее собеседница чуть извиняющимся тоном. — Подождите, сейчас спрошу.

Света услышала на том конце провода приглушенный разговор.

— Уволился Лемешонок.

— Уволился? — удивленно переспросила Света.

Сашка всегда хвастался ей, что работа у него — не бей лежачего, и что вряд ли ему удастся найти что-нибудь лучше.

— Девушка, спросите, пожалуйста, он не говорил, куда пойдет? Ну, где будет искать новую работу?

В трубке вновь послышались неясные голоса, после чего юная секретарша — или кем там она числилась? — коротко ответила:

— Не говорил.

— Хорошо. Спасибо, — и Света повесила трубку.

Может быть, Сашка увидел на определителе своего телефона ее номер и просто не захотел разговаривать с ней? Или действительно устроился на другую работу?

Она решила позвонить вечером еще раз и, если он опять не возьмет трубку, подойти к нему на квартиру и попробовать поговорить лично.

Саша

Строить электростанцию с поэтическим названием «Юсифия» в шестидесяти километрах от Багдада начинал в девяностые годы еще Советский Союз, однако первая война в Персидском заливе заморозила проект на десять долгих лет. Лишь в 2001 году небольшая группа специалистов «Зарубежэнергостроя», или сокращенно ЗЭСа, в числе которых был и мой институтский товарищ Николай Ефремов, вернулась в Ирак, чтобы продолжить начатое — и основательно разграбленное за прошедшие годы.