– Ну и ну, – сказал Курт Валландер. – Что, в самом деле так?

– В самом деле.

Он уставился на Туре Магнуссона:

– Вы‑то уверены?

– Думаю, что да.

– Тогда спасибо.

Никто, кроме Линды, даже не пожал ему руки. Она проводила его до выхода.

– Здорово, – сказала она. – Спасибо, что пришли.

– Как это можно так ловко имитировать голос? – спросил он. – Я его прямо увидел.

Туре Магнуссон ушел.

– Анна, – сказал Курт Валландер. – Думаю, самое время привести Анну.

Линда позвонила в дверь. Никто не отвечал. Анны не было. Линда неподвижно стояла на площадке. Вдруг ей показалось, что она понимает, почему Анна решила исчезнуть во второй раз.

44

Ему запомнился сон, приснившийся этой ночью. Вначале появились какие‑то картинки тех далеких времен, когда он еще делал сандалии. Как‑то они с Генриеттой и Анной поехали в Мальмё. Пока Генриетта была у зубного врача, они спустились в гавань. Написали на бумажке «Привет от Анны!», запечатали в бутылку и бросили в море. Ночью ему приснилось, что бутылка вернулась. Он будто бы видит ее в озере рядом с кемпингом. Он выуживает бутылку и читает записку – но ни слова не понимает. Слова и даже буквы ему незнакомы.

Чем это кончилось, неизвестно – он уже сидит на берегу другого озера и смотрит в бинокль на пылающих лебедей. Вот они с шипением исчезают в озере, и он вдруг видит в бинокль двоих – мужчину и женщину. Это удивляет его, потому что не он, а Тургейр видел подругу Анны Линду и ее отца на берегу. Во сне он как бы поменялся с Тургейром сознанием.

Сон вдруг становится необыкновенно реальным. Между Тургейром и ним уже нет дистанции, они одно целое. Если он захочет стать Тургейром, он может это сделать без труда, никто и не заметит.

После обеда Тургейр должен встретить Анну у заколоченной пиццерии в Сандскругене. Сначала он хотел поехать сам, чтобы быть совершенно уверенным, что дочь окончательно решила следовать за ним. Но под конец решил, что она уже и так достаточно от него зависит, что сопротивляться она не будет. Она не могла знать того, что он решил. И поскольку она понятия не имеет, что случилось с Харриет Болсон – Тургейр получил строжайшие указания ничего ей не говорить, – у нее не было оснований попытаться убежать. Единственное, чего он побаивался, – ее интуиции. Когда‑то он специально анализировал эту ее способность и пришел к выводу, что интуиция у дочери не слабее его собственной. Она все время настороже, она внимательно прислушивается к сигналам, посылаемым ей интуицией.

Тургейр поехал за ней в голубом «саабе», угнанном им на долгосрочной стоянке в аэропорту Стуруп. Он заблаговременно выписал несколько номеров, через авторегистр узнал, кто их хозяева, и обзвонил их под видом – гримаса в адрес собственного прошлого – владельца пароходства, ищущего шведские инвестиции в строительство плавучего чартерного отеля. Он наметил две машины – их владельцы оказались в длительной командировке, и, на всякий случай, еще и третью – чей хозяин‑пенсионер, в прошлом директор шахты, уехал на три недели в Таиланд.

Эрик Вестин снабдил Тургейра подробнейшими инструкциями. Хотя такое и маловероятно, но все же Анну могло испугать исчезновение Зебры. Тогда она могла начать разговоры с Линдой – по‑видимому, ее ближайшей подругой. Хотя он и запретил ей строго‑настрого говорить с кем бы то ни было про его существование. Это собьет тебя с верного пути, повторял он раз за разом, я наконец нашел этот верный путь, и мы не должны с него сбиться. Несмотря на то что это он, а не она, отсутствовал столько лет, блудным сыном, о котором рассказывает Библия, была она. То, что происходит сейчас, неизбежно.