Офицер-секретчик, разносивший какие-то документы для высших чинов, сунул подполковнику Перегудову в руки записку от связиста. Комбат в три секунды прочел написанное, быстренько черкнул ответ и через этого же офицера передал наружу.

К Булыге, азартно лупившему из пулемета, подполз связист и сунул в руки записку-радиограмму. Замполит радостно заржал и короткой очередью срезал тройку боевиков, подбиравшихся короткими перебежками к дому, потом резко подскочил, поменял позицию и дал в фанеру Кошкину, пытавшемуся стоя с бедра палить в окошко.

«Мля, опять в фанеру прилетело и за что, спрашивается?», — беззлобно подумал матрос.

На утро к дому пришли боевики с белым флагом, мегафоном и каким-то гражданским в кожаном пальто. «Че за конь?» — подумали морские пехотинцы.

— Эй-й-й, Иваны-ы-ы! Где ваш старший? Говорить хотим, убивать вас не хотим, зовите быстрее, солдатики.

Гражданский в пальто прокашлялся, взял в руки мегафон:

— Солдаты Российской армии, прекратите эту бессмысленную бойню, вам предлагают мирно уйти, даже не сдавая оружия, я —известный политик, депутат Госдумы.

Матрос Кошкин, державший в прицеле одного из боевиков, крикнул:

— Не не получится, мы — матросы!

— Кто, кто это говорит? — заволновался гражданский.

— Я — известный, очень известный адмирал, командующий всеми флотами Российской Федерации, Иван Федорович Крузенштерн, человек и пароход! — ответил Кошкин.

— Э какой, параход! — стали возмущаться боевики, — Ваня, старшего зови.

— Подойдите после девяти, — заорал Кошкин, — наш командир сейчас изволит завтракать, потом у него теннис и бассейн.

Боевики потоптались и стали напирать на гражданского, тот помахал руками, что-то попытался объяснить. Тут как раз и подошел Булыга.

— Господа геи! Извините, что задержал вас, надеюсь, мы придем к общему консенсусу!

После проведения «воспитательных бесед» с до сих пор пьяным боевиком замполит считал себя лучшим замполитом Вооруженных Сил и надеялся применять свои воспитательные навыки дальше.

Боевики, польщенные обилием умных слов, стали предлагать морякам уйти из дома и не мешаться. Гражданский «депутатской наружности» бросался словами о величии, и грязной братоубийственной войне.

— Я так понимаю, сдаться вы нам не предлагаете? — спросил замполит.

— Нет, просто уходите, — отвечали бородачи.

— Тогда у меня тоже есть предложение: возьмите свои автоматы и осторожно запихайте себе их в задний проход, а потом, не мешкая, застрелитесь. Нам работы, знаете ли, поменьше будет.

Матросы дружно заражали и засвистели. Боевики, ругаясь и грозя всеми смертными карами морским пехотинцам попятились и скрылись.

Замполит немедленно собрал взводников.

— Так, господа, до каких пор ДШБ оборонятся будет? Пора и поштурмовать. Все работаем по заранее отработанному плану. Через пятнадцать минут по пятиэтажкам, которые разведывали, будет нанесен удар артиллерией с Ханкалы.