|
Он полагал, что это вряд ли имеет большое значение, учитывая все обстоятельства. Женщина охотнее отзывалась на уменьшительное имя Тера, чем на полное, и не высказывала излишних претензий — разве что на внимание Джуилина, — и было немного шансов, что кто-нибудь узнает ее здесь. В любом случае Мэт надеялся, что она испытает нечто больше, чем просто благодарность за то, что они ее спасли, принимая во внимание, что Джуилин определенно питал к ней нежные чувства. Кто сказал, что низвергнутый панарх не может влюбиться в ловца воров? В жизни происходят и более странные вещи. Правда, Мэт не был уверен, что сможет с ходу припомнить хотя бы одну такую.
— Они просто хотели взглянуть на предписание относительно лошадей Люка, — сказал он, и Джуилин кивнул, очевидно немного расслабившись. — Однако они не стали считать количество коновязей. — В предписании указано точное число лошадей, которое Люка позволялось держать. Шончан умели быть щедрыми, награждая людей, но, учитывая их нужду в верховых и упряжных лошадях, они не собирались выдавать кому-либо лицензию на торговлю. — В лучшем случае они просто заберут лишних. В худшем… — ловец воров пожал плечами. Еще один оптимист. Тера внезапно тихо охнула, плотнее натянула свой плащ и нырнула обратно в недра палатки. Джуилин тяжелым взглядом смотрел Мэту за спину — тайренец при желании мог поспорить со Стражем, когда дело доходило до такого. Эгинин, по-видимому, все же не понимала намеков и сейчас стояла рядом с палаткой, свирепо озирая собравшихся. Домон стоял рядом с ней, скрестив руки и закусив губу — то ли погрузившись в раздумья, то ли призывая себя к терпению. — Складывай палатку, Сандар, — приказала Эгинин. — Балаган отправится в путь, как только вернется Меррилин. — Она говорила сквозь крепко стиснутые зубы и удостоила Мэта лишь одним яростным взглядом. Не больше. — Позаботься о том, чтобы твоя… подруга… не создала никаких проблем. — В последнее время Тера была служанкой, да'ковале, собственностью Верховной Леди Сюрот, пока Джуилин не выкрал ее. А для Эгинин похитить да'ковале было почти таким же тяжким преступлением, как освободить дамани. — Можно, я поеду на Ветерке? — воскликнул Олвер, вскакивая на ноги. — Можно, Мэт? Можно, Леильвин? — Эгинин чуть ли не улыбнулась ему. Мэт еще ни разу не видел, чтобы она кому-нибудь улыбалась, даже Домону. — Не сегодня, — сказал Мэт. Надо было подождать, пока они отойдут подальше от Эбу Дар, где кто-нибудь мог ненароком вспомнить серого коня, выигрывавшего забег с маленьким мальчиком на спине. — Может быть, через несколько дней. Джуилин, ты сообщишь остальным? Блерик уже знает, так что он позаботится о Сестрах. Джуилин не стал зря тратить время, лишь на минутку заглянув в палатку, чтобы успокоить Теру. Она, по-видимому, часто нуждалась в утешении. Выйдя наружу с темной, уже слегка поношенной тайренской курткой в руках, он велел Олверу заканчивать игру и помочь Тере упаковать вещи к его возвращению, затем водрузил на голову свою красную коническую шапку с плоской верхушкой и удалился, надевая на ходу куртку. Он едва взглянул на Эгинин. Она считала его вором, что само по себе было оскорбительным для ловца воров, и тайренец не питал к ней особой симпатии. Мэт хотел было спросить Ноэла, где тот пропадал, но старик шустро ускользнул вслед за Джуилином, крикнув через плечо, что поможет оповестить остальных о том, что балаган снимается с места. Что ж, двое разнесут новость быстрее, чем один, — Ванин и четверо оставшихся в живых «красноруких» жили в переполненной палатке в одном конце лагеря, в то время как сам Ноэл делил другую с Томом и двумя слугами, Лопином и Неримом, в противоположном конце, — а вопрос можно будет задать и после. |
