- Наверно, ласточка пролетела, - сказал Румо. - Или тень от облака. - Он кивнул в сторону удаляющейся фигуры. - И я небось хожу так же смешно, как этот, а?

- Это он, - тихо сказал Грено.

- Что он?

- Он следил за нами. Мы погибли.

От негромкого старческого голоса по телу Румо побежали мурашки. Он сразу сообразил, насколько серьезно положение. Белковые ничего не забывают. При очередном контроле этот проклятый идол, конечно, воспроизведет на экране то, что он только что высмотрел в хранилище, и тогда их тайна раскроется. Неужели белковый истукан в самом начале погубит их замысел?..

Румо, не раздумывая, отдал команду. Сжатый воздух со свистом вырвался из-под днища, взметнув облако снежной пыли. Манипулятор сделал огромный прыжок. Услышав за собой погоню, белковый побежал, но Румо настиг его. Послушный воле Румо, манипулятор высоко занес щупальца с зажатым в нем тяжелым металлическим брусом и с силой опустил его на макушку робота, в то место, из которого торчал аккуратный кустик антенны. Раз, другой…

Белковый будто нехотя повернулся и тяжко рухнул в сугроб.

Взбунтовавшийся автомат прекратил свое существование.

- Мы поспешили, - нарушил Грено тяжелое молчание.

- У нас не было выхода, - сказал Румо.

- Пожалуй, ты прав, - удрученно согласился Грено. Оба не отрываясь смотрели на серую глыбу, которую уже успел припорошить снег.

- Что же теперь? - перевел Румо взгляд на старика.

Тот помолчал, обдумывая ответ.

- Спрячем подальше, - наконец сказал Грено.

- Все равно при контрольном пересчете хватятся, - с отчаянием прошептал Румо. Взгляд его блуждал.

- Не болтай глупости, - сказал Грено. - Пересчет будет не раньше дня равнодействия. Мы к этому времени будем уже в мегаполисе, и там нас никто не достанет.

- А теперь куда его? - покосился Румо на сугроб.

- Закопаем в почву поглубже, - решил Грено.

Через полчаса все было кончено.

- Теперь пути к отступлению у нас нет, - сказал Румо.

- Что верно, то верно, - согласился Грено.

Грено был стар. Об этом говорила и седая поросль на лице, и всегда усталый голос, и дрожащие руки. Первое время, когда их участки оказались рядом, он держался замкнуто. Постепенно ледок растаял, они сблизились, но Румо всегда ощущал, что у старика есть некая запретная зона, куда ему вход заказан.

Однако теперь, когда они вместе решились на неслыханно опасное дело, отношение Грено к молодому землецу изменилось. Однажды после очередного урока ходьбы они, усталые, отдыхали в маниках, стоящих рядом.

- Странно, что тебе так трудно дается ходьба, Грено, - сказал Румо.

Старик насторожился.

- Почему странно? - спросил он.

- Ноги у тебя крепкие на вид, - пояснил Румо. - Они не похожи на ноги других землецов.

- Я не всегда был землецом, Румо, - тихо произнес старик. - Раньше я жил в мегаполисе.

- Ты был урбан? - спросил быстро Румо.

- Тише, - прошептал Грено, оглянувшись. - Да, я был когда-то урбаном.

- Давно?

Старик вместо ответа махнул рукой.

- Знал я одного урбана… - сказал Румо.

- Где он? - оживился старик.

- Погиб.

- Погиб… - словно эхо повторил Грено.

Некоторое время они отдавали биокоманды своим белковым, завершающим на своих участках трудовой день.

- Послушай, Грено, а как ты из урбанов попал в землецы? - задал Румо вопрос, вертевшийся у него на языке.

- Долгая история, долгая и невеселая, - сказал Грено. - Мы жили в мегаполисе. Вдвоем. Я и сын. Семьи урбанов не разлучают. Это вы, землецы, не знаете ни отца ни матери. Ну вот. Я по дряхлости не работал, вел нехитрое домашнее хозяйство, а сын работал технологом.