"Это ты виновата!", - звучал Светин голос в ушах, пока ехала домой в сумерках. - "Ты его убила! Убила!"

 И я, действительно, стала убийцей в тот страшный вечер. Измученная и оглушенная собственным горем, слишком поздно увидела тень, шагнувшую под колеса. И только визг тормозов навеки врезался в память. Вместе со светом мигалок в темноте, кровавыми разводами на лобовом стекле и изломанной фигуре на асфальте...

 ****

2010 год

 Утро царапнуло виски ноющей болью, надавило на глаза, не пожелавшие открыться, едва голова вспомнила обрывки прошедшей ночи. Слепящие огни, переполненный танцпол, барную стойку и бокалы с белым вином на ней, сменяющие друг друга, как солдаты на посту. А ещё лицо Вадима с хмельной блаженной улыбкой на манящих губах.

 - Чтоб тебя! - взвыла я, резко садясь на постели, ибо память прорисовала дополнительные детали, дав понять, что бурная ночь не закончилась в клубе. - Блин! - в запале чувств я едва сумела удержать падающую простынь и, яростно прижав её к горячему телу, исподлобья глянула на устроившегося в кресле парня. - Как ты это допустил?

 - Ну... - пока Вадим задумчиво чесал лоб, я боролось с искушением запустить в него старым будильником, доставшимся мне от прежней владелицы квартиры. Только посмотрите на него: расселся по-хозяйски! Даже рубашку не потрудился застегнуть! И кошку мою на коленях устроил. Одну, и на том спасибо! - Во-первых, ты была крайне настойчива, - наконец, изрек тот, кого я ещё несколько часов назад называла другом. - Полночи твердила, что мы можем быть идеальной парой. Мол, нам не придется притворяться друг перед другом и делать вид, что мы лучше, чем есть на самом деле. А, во-вторых, я тоже человек - из плоти и крови. Не устоял под твоим напором. Кстати, я кофе сварил. Будешь?

 О! Давно я столь громогласно не требовала от парней покинуть границы моей квартиры. Или для начала спальни, дабы иметь возможность одеться. А как только Вадим с Леськой на руках отправился на кухню, вероятно, распивать упомянутый кофе, замолотила ногами по матрацу. Впрочем, едва ли это могло меня успокоить. Хотелось, как минимум, разнести всю комнату. А лучше - целый мир! Пускай даже он будет лишь слоем в Потоке.

 Из зеркала в ванной глянула истинная ведьма. Слегка потрепанная и разрумяненная. Спутанная рыжая копна будто говорила, что я побывала на шабаше. Глазища сверкали темной яростью. Дополняли картину маслом кровожадно сжимающиеся зубы. Ох, прибить бы себя! За неизлечимый идиотизм. Вот как, спрашивается, теперь исправлять ситуацию? И вообще, возможно ли её хотя бы сгладить, раз переиграть назад не получится?

 - Ты ведь не собираешься делать вид, что ничего не произошло? - поинтересовался Вадим настороженно, когда я предстала перед ним готовая к выходу, и объявила, чтобы, уходя, захлопнул дверь. - Это будет, по меньшей мере, ребячеством.

 Хорошо, что он не сказал "глупо", иначе пришлось бы отстирывать одежду от кофейных пятен. Или швы на лоб накладывать. Отвечать я не стала, позорно ретировалась из собственной квартиры, решив присвоить проблеме под названием "Вадим" статус ожидания и поставить в очередь других не менее глобальных задач. К слову, одну из них мне сейчас как раз предстояло обсудить с Семенычем. Ту самую, от которой я вчера старательно пыталась убежать не без помощи "друга".

 - Не хочешь рассказать, что стряслось? - поинтересовалась Любаша, пока я изучала последние данные в электронных картах "своих" пациентов. Показатели Кирилла не могли не радовать непривычной стабильностью. Зато Алиса продолжала угасать огоньком на злом ветру.

 - С чего ты взяла, что мне есть чем поделиться? - проворчала я, проверяя дозировку особого препарата, введенного накануне вечером мальчику. Ну, я и бестолочь. Из-за безумных семейных тайн забыла предупредить врачей, чтобы пропустили сутки.