|
- Зачем же полковнику упускать то, что само идет в руки? - поддакнул Курнан, не зная, о чем идет речь. Сильвия бросила на мадемуазель Абер любезно-свирепый взгляд, как смотрят иногда друг на друга старые девы. - Вы видели мои карты, Пьеретта, - сказала Сильвия, глядя в упор на двоюродную сестру. - Нет, кузина. - Я за всеми вами наблюдал и могу удостоверить, - сказал судья-археолог, - что малютка ни на кого, кроме полковника, не глядела. - Ну, что вы! - воскликнул Гуро, придя в ужас. - Маленькие девочки ловко умеют кинуть взгляд исподтишка. - А! - вырвалось у Сильвии. - Конечно, - подхватил Гуро, - она могла нарочно заглянуть к вам в карты, чтобы подстроить вам каверзу. Правда, милочка? - Нет, я не способна на это, - возразила честная бретонка. - Я постаралась бы тогда помочь кузине. - Вы сами прекрасно знаете, что вы лгунья, но вы еще и глупы вдобавок, - сказала Сильвия. - Разве можно верить хоть единому вашему слову, после того что было нынче утром? Вы просто... Но Пьеретта не захотела выслушивать того, что собиралась сказать ей двоюродная сестра. Предупреждая готовый излиться на нее поток брани, она поднялась и вышла, направившись в темноте в свою комнату. Побледнев от бешенства, Сильвия прошипела сквозь стиснутые зубы: “Она еще за это поплатится!" - Вы будете платить за мизер? - спросила г-жа де Шаржбеф. В этот момент бедняжка Пьеретта со всего размаха ударилась головой о дверь, которую судья оставил открытой. - Поделом, так ей и надо! - воскликнула Сильвия. - Что с ней случилось? - спросил Дефондриль. - То, что она вполне заслужила, - ответила Сильвия. - Она, верно, сильно ушиблась, - сказала мадемуазель Абер. Сильвия встала, чтобы пойти посмотреть, что случилось с Пьереттой, пытаясь под этим предлогом уклониться от уплаты за мизер, но г-жа де Шаржбеф остановила ее. - Сперва рассчитайтесь с нами, - сказала она ей, смеясь, - а то ведь, когда вы вернетесь, вы уже обо всем позабудете. Такая недоверчивость, вызванная постоянной недобросовестностью бывшей галантерейщицы в карточных спорах и при уплате мелких карточных долгов, встретила всеобщее одобрение. Сильвия снова села, позабыв и думать о Пьеретте; и безразличие это никого не удивило. Весь вечер Сильвия была крайне озабочена. В половине десятого, когда кончили играть в бостон, она опустилась в кресло у камина и встала только, чтобы проститься с гостями. Полковник измучил ее, она не знала, что о нем и думать. "Мужчины такие лицемеры!” - вздохнула она, засыпая. Налетев с размаху на ребро двери, Пьеретта больно ушибла голову над ухом, в том самом месте, где молодые девушки отделяют пробором прядь волос, которую накручивают на папильотки. Наутро там появился огромный кровоподтек. - Это вас бог наказал, - заметила ей за завтраком кузина, - вы ослушались меня, не проявили ко мне должного уважения, - ведь вы ушли, не дав мне досказать до конца. Вот и получили по заслугам. - Нужно все же положить компресс из соленой воды, - сказал Рогрон. - И так заживет, кузен! - воскликнула Пьеретта. Бедная девочка рада была видеть доказательство заботы в этих словах своего опекуна. Неделя как началась, так и закончилась среди непрестанной травли. |
