Они согласились и двинулись за ним следом. У шлюза здания они плотно закрыли шлемы скафандров; Рагтбол оставался снаружи, а его начальники вошли.

Внутри жилище производило удручающее впечатление. Не было никаких украшений, а необходимость удерживать воздух приводила к сокращению площадей окон до минимума. Похожий на барак нижний холл являлся чем-то вроде зала для отдыха, а остальную часть здания занимали коридоры, лестницы и комнаты. Партасснанцы с трудом справлялись с лестницами, а все двуногие исчезли, завидев их. Наконец все добрались до комнаты 3888, землянин вынул ключ и открыл дверь.

Внутри двум партассианцам пришлось сесть на пол, при том гребни их почти касались потолка. Второй Смазчик уселся между ними, он был очень бледен, пот выступал на его лбу и тек по щекам.

— Ты очень гостеприимен, — сказал Ройфуллерн, раздраженный этой демонстрацией переживаний. — Полагаю, ты дружески относишься к нашей расе.

— Да, действительно, я уважаю вас, — ответил человек, вытирая лицо. — Когда я заболел раком горла, ваши врачи спасли мне жизнь. Да, да, я уважаю вас.

— И все же, кажется, ты боишься нас, — заметил Синворет. — А может, это болезнь заставляет тебя потеть так сильно?

Второй Смазчик проглотил слюну. Чтобы выиграть время, он вынул из кармана афрохал и дрожащими пальцами закурил.

— Вы огромны, — сказал он.

— Ты считаешь, мы можем причинить тебе вред?

— Я… я еще не совсем здоров.

— В таком случае почему ты куришь? — спросил Синворет, указывая на афрохал.

Второй смазчик беспомощно оглядывался.

— Привычка, — сказал он. — Дурная привычка. Я всего лишь Работник Третьего Уровня…

Ройфуллери ухватился за эту тему.

— У всех нас есть какие-то дурные привычки. Партассианцы, как ты знаешь, курят сульфеты. Все разумные формы жизни похожи друг на друга, несмотря на различный внешний вид. Но, вероятно, вас утомило наше правление на Земле?

— Нет, Господин, нисколько. Мы, двуногие, восхищаемся вами за установление мира во всей Галактике.

— Ха! — воскликнул Синворет.

Это существо говорило так же, как туземец, с которым он говорил на улице. Синворет не мог понять, почему представитель своеобразной культуры 5Ц, к тому же Работник Третьего Уровня, мог думать о себе таким образом? Что он мог знать и как мог его касаться мир Галактики? Сама фраза «мы, двуногие» противоречила врожденному эгоцентризму такой культуры. Он вновь заподозрил, что это существо подставлено, и заколебался лишь на мгновение.

— Снимай одежду! — приказал он.

Землянин бросился к двери, но Синворет перегородил ее ногой.

— Снимай одежду! — Его вдруг охватило возбуждение.

— Мы этого не делаем, господин, — пробормотал несчастный землянин. — Только когда ложимся спать. Прошу вас, господин…

Синворет вытянул руку, сунул палец за воротник рубашки человека и рванул. Землянин пошатнулся, его куртка, жилет, рубашка с треском разорвались. Человек отпрянул назад, и тут его схватил Ройфуллери.

Когда землянин закричал, умоляя пощадить его, Ройфуллери обвил его руками, заставив умолкнуть и перестать дергаться. Гребень Гэзера изогнулся крючком.

Синворет раздвинул одежду на груди Второго Смазчика, изогнул глазной стебель, превратив его в сильный микроскоп, и внимательно изучил шрам, тянувшийся от шишки у левого уха двуногого до второй шишки сразу под грудью. Оттуда — еще шрам, обычно незаметный, — тянулся к третьей, самой крупной шишке над сердцем.

Как кот высовывает когти, так Синворет выдвинул из своей руки длинный, похожий на ланцет коготь — воспоминание о временах, когда партассианцы были просто хищниками на планете без названия.