К счастью, дверь в левом крыле не была заперта. Да и для чего, если в сенях на кресле дремал лакей? Именно он и должен был оберегать покой хозяев. Но старичок-инвалид склонил лысую голову на грудь и сладко посапывал, подложив под щёку парик. «Добрых тебе снов, дедушка», — хмыкнул Орлов. Он сделал несколько шагов и едва не налетел на горничную императрицы Марфу. Она снимала с верёвки перед печью чулки и морщила носик, размышляя, достаточно ли бельё просохло. Увидев Алехана, девка ойкнула, но не стала поднимать крик, признав старого знакомого.

— Зачем вы здесь? — удивлённо пролепетала она.

— Буди хозяйку, — распорядился Орлов. — Только тихо. Да поторапливайся.

Понятливая Марфа скрылась в спальне. Там послышались шорохи, шушуканье и быстрый шелест батиста. Алексей сглотнул. Она была так близко и так обманчиво доступна в беспорядке своих утренних туалетов. «Почему не я?» — эта предательская мысль изводила его уже два с половиной года, отравляя прежде тёплое, насмешливо-снисходительное отношение к брату.

Дверь распахнулась. На пороге стояла Като в зеленовато-синем турецком халате, накинутом поверх рубашки.

— Господин поручик, что стряслось?

Её строгий тон вернул Орлова к реальности.

— Пассек арестован, — без всяких предисловий брякнул он. — Надо поспешать, Ваше Величество. Полки в движении.

По лицу императрицы промелькнула тень, и оно снова обрело прежнюю ясность.

— Подождите здесь, — в сопровождении Марфы она скрылась за дверью.

Скорость, с какой Екатерина собралась в дорогу, сделала бы честь любому рекруту. Она убрала волосы под чепец, надела простое дорожное платье и накинула на плечи кружевную мантилью. Ни румян, ни пудры на лице императрицы Алексей не заметил.

— Идёмте.

Они вышли в сырой утренний парк. Марфа из окна перекрестила их в спину. Алехан сразу зашагал очень быстро, так что женщина еле поспевала за ним. Они уже миновали катальную горку, когда Екатерина заметила в просвете аллеи две фигуры в чёрных фраках, быстро направлявшиеся к Монплезиру. За их спинами маячил экипаж.

— Это карета Панина, — озадаченно сказала императрица. — Неужели вы не сговорились о том, кто за мной едет?

Алехан занервничал. Он имел основания не доверять Никите Ивановичу и в появлении его эмиссаров почувствовал подвох. Императрица сделала спутнику знак отступить в тень сиреневых кустов. Смутное чувство опасности исходило от двух приближающихся фигур.

— Когда я уезжал, к Панину направился брат, они должны были обсудить детали...

— Хитре-ец, — протянула Екатерина. Она не хотела быть обязанной своим восшествием на престол кому-то, кроме гвардейской голытьбы, с которой можно расплатиться деньгами и выпивкой. С Паниным же придётся делиться властью.

— Надо свернуть в ту аллею и укрыться в купальне. — Като потянула Орлова за рукав.

Сначала Алехан не заметил за деревьями никакого павильона и, только наткнувшись носом на фанерный щит, расписанный ветками, кустами и перспективой далёких фонтанов, понял, что перед ним обманка. Из укрытия спутники видели, как посыльные Панина вошли в дом.

— Поторопимся, — Алехан пропустил Екатерину вперёд.

Дворец уже оживал. Им навстречу попалось несколько садовников, сгребавших граблями нападавшие за ночь ветки. Старик в холщовом переднике выстригал кусты барбариса в виде пушки. Эта изысканная воинственность в сердце мирного сада навела Орлова на невесёлые мысли. «Если Пётр сумеет оказать сопротивление, придётся пострелять и из пушек». Крови же никто не хотел.

Караульные ещё и не думали выходить к воротам, но улица перед оградой уже заполнялась народом: торговки зеленью, пироженщики с лотками горячего хлеба на головах, прачки с корзинами высушенного и выглаженного белья — все спешили во дворец и, почтительно кланяясь, проходили мимо главного входа.