Володя захватил с работы для страховки плейер: вдруг у Светличного сломан музыкальный центр. Однако тот оказался в полном порядке, что вдвое увеличило производительность труда Турецкого и Яковлева.

Один прослушивал через плейер, другой включил магнитофон.

Владимир Георгиевич не знал закономерности, с какой супруга фиксировала телефонные разговоры. У сыщиков складывалось впечатление, что Репина не готовилась записывать того либо иного собеседника заранее. Если ее что-нибудь настораживало — тогда включала. Поэтому все диалоги начинались с середины. Тем не менее содержание некоторых бесед указывало на то, что у Людмилы Николаевны имелись яростные враги.

Володя слушал через наушники, и Турецкий не знал, что ему показалось подозрительным, какие кассеты он откладывал.

На следующий день в кабинете Александра Борисовича, пригласив и Романову, они вместе прослушали отобранные кассеты. Среди прочих оказалась и та, где Репина угрожала своему продюсеру, что, если тот не заплатит ей за концерты в Волгодонске, она сообщит в налоговую полицию про получение Ноговицыным наличных денег. Однако следователей насторожила не эта истерическая перепалка, а три фрагмента разговора певицы с каким-то мужчиной.

Судя по звонкому голосу, это был молодой человек. Так же как и в подавляющем большинстве других случаев, магнитофон включался не с самого начала разговора. Певица ни разу не обратилась к нему по имени, говорила с явным раздражением, казалось, что они знакомы весьма поверхностно. Содержание диалогов позволило определить их хронологический порядок, между первым и последним прошло чуть меньше месяца. Агрессивность молодого человека раз от раза явственно увеличивалась.

Сделав распечатку этих фрагментов, оперативники показали их еще одному члену бригады — начальнику управления угро МВД Грязнову.

Фрагмент первый. Начало октября.

«…собиралась взять деньги, да, как назло, испортился банкомат, которым я обычно пользуюсь. А где мне так быстро найти другой?!

— По карточке деньги можно получить и в кассе.

— Америку открыли. Там была страшенная очередь.

— За это время можно было бы и расплатиться.

— Слушайте, может, мы без вас обойдемся? Я думала, она самостоятельная девочка и не нуждается в адвокатах.

— Она тоже так считала. Думала, вы будете вести себя более порядочно.

— Только давайте без демагогии. Много вас тут таких.

— Я звоню вам не от хорошей жизни. Заплатите деньги, которые обещали. Которые положены в подобных случаях. Тут нет никакого вымогательства.

— Заплачу, заплачу, успокойтесь.

— Когда?

— На днях разберемся.

— Людмила Николаевна, зачем же откладывать! Сразу и разберемся.

— Только не надо хватать меня за горло, я этого не люблю. Пускай она позвонит мне, и мы обо всем договоримся.

— Вас редко можно застать дома. Вы хотя бы сказали номер своего мобильника.

— У меня его нет.

— Как — нет?! Вы же при мне разговаривали.

— Украли. Прямо во время концерта в «Новаторе». Я спела, возвращаюсь, а мобильника и след простыл. Из сумки стащили. А на новый деньги нужны. Это я к тому, чтобы вы не думали, будто я купаюсь в роскоши, и не считали меня дойной коровой.

— Тогда оставьте телефон вашего продюсера или директора. Не знаю, как он у вас называется.

— У меня нет продюсера.

— Вы же сами в прошлый раз ссылались на него.

— Был да сплыл. У него сейчас другой проект, а я с моим авторитетом могу обходиться без лишних нахлебников.