|
— Она говорила, что боится отправлять меня сюда, хотя отец и хотел этого. Она сказала, что, как только я попаду сюда, скорей всего, не смогу выбраться. А ей хотелось, чтобы я был рядом с ней. — Типичный случай, — заключил мистер Д. — Вот почему их обычно убивают. Так вы объявляете масть, молодой человек? — А как? Он с раздражением объяснил мне, как объявляют масть в безике, и я так и сделал. — Боюсь, слишком многое придется рассказывать, — вздохнул Хирон. — Боюсь, нашего обычного ознакомительного фильма не хватит. — Ознакомительного фильма? — переспросил я. — Нет. — Хирон принял решение. — Послушай, Перси. Тебе известно, что твой друг Гроувер — сатир. Тебе известно, что ты убил Минотавра. — Он указал на рог в коробке из-под ботинок. — А это дорогого стоит, мой мальчик. А вот что ты вряд ли знаешь — это то, что в твоей жизни действуют могущественные силы. Боги — те силы, которые вы называете греческими богами, — очень даже живы. Я уставился на остальных участников игры. Я ожидал, что кто-нибудь из них пронзительно вскрикнет: «Нет!» Но вместо этого мистер Д. завопил: — У меня королевский марьяж. Взятка! Взятка! Он забормотал, подсчитывая свои очки. — Мистер Д., — робко спросил Гроувер, — если вы не собираетесь съесть вашу банку из-под диетической колы, можно я возьму ее? — Что? Бери, не стесняйся. Откусив здоровенный кусок от пустой алюминиевой банки, Гроувер принялся скорбно жевать его. — Постойте, — сказал я Хирону, — вы ведь сами объясняли мне, что такое Бог. — Что ж, — пожевал губами Хирон, — да, Бог — это заглавная буква. Бог. Но не будем вдаваться в метафизику. — Метафизику? Но вы говорили о… — Ах да, о богах во множественном числе. Великие существа, которые контролируют силы природы и человеческие усилия. Бессмертные боги Олимпа. Они рангом поменьше. — Поменьше? — Да, именно. Боги, о которых мы беседовали на уроках латыни. — Зевс, — сказал я, — Гера, Аполлон. Вы про них? И снова в безоблачном небе где-то вдали раздался удар грома. — Молодой человек, — произнес мистер Д., — будь я на вашем месте, я бы действительно не стал так легкомысленно разбрасываться этими именами. — Но это же все вымысел, — возразил я. — Это мифы, которые создавали, чтобы объяснять молнии, смену времен года, ну и прочее. Это то, во что люди верили, пока не появилась наука. — Наука! — издевательски усмехнулся мистер Д. — А вот скажи мне, Персей Джексон… — Я вздрогнул, потому что он назвал мое настоящее имя, про которое я никогда никому не рассказывал, — что люди будут думать о твоей «науке» через две тысячи лет? А? Назовут ее примитивным «мумбо-юмбо». Вот так. О, как я люблю смертных — у них абсолютно отсутствует чувство перспективы. Они считают, что так далеко-о-о продвинулись во всем… Так ли это, Хирон? Посмотри на этого мальчика и скажи мне. Мне не особенно нравился мистер Д. |
