|
— Ну… — Талия нервно заерзала на сиденье. — Знаю, знаю, что ты скажешь, — подхватил Аполлон. — Что ты недостойна управлять солнечной колесницей. — Я совсем не то хотела сказать. — Не заставляй подвергать себя допросу с пристрастием! От Мэна до Лонг-Айленда всего-то ничего, и забудь о том, что случилось с последним парнишкой, которому я разрешил покататься. Ты — дочь Зевса. Тебя в небесах он не тронет. Аполлон добродушно рассмеялся. Никто его не поддержал. Талия пыталась воспротивиться, но Аполлон не желал даже и слышать никаких отказов. Он нажал кнопку на приборной доске, и поверх лобового стекла зажегся знак. Мне пришлось прочесть надпись задом наперед (для человека, страдающего дислексией, этот процесс почти не отличается от чтения спереди назад). Я почти не сомневался, что надпись гласит: «Осторожно! За рулем — стажер». — Не бери в голову! — сказал Аполлон Талии. — Расслабься! * * * Должен признать, что я умирал от зависти. Мне давно не терпелось самому водить машину. Этой осенью мама пару раз брала меня в Монтаук и, когда на шоссе никого не было, разрешала сесть за руль своей «мазды». Конечно, то была японская малолитражка, а это — солнечная колесница, но какая разница? — Скорость зависит от жара, — предупредил Аполлон. — Поэтому сначала поезжай потихоньку и убедись, что набрала достаточную высоту, а потом можешь гнать на полной. Талия так вцепилась в баранку, что костяшки пальцев у нее побелели. У нее был такой вид, будто ее вот-вот стошнит. — Что-нибудь не так? — спросил я ее. — Н-нет, — ответила она сдавленным голосом. — Все в порядке. Талия потянула руль на себя. Он дернулся, и автобус взмыл вверх так быстро, что меня бросило назад и я рухнул на что-то мягкое. — Ох, — простонал Гроувер. — Прости. — Потише! — предупредил Аполлон. — Извините, — ответила Талия. — Теперь все под контролем! Я с трудом приподнялся и, выглянув в окно, увидел дымящийся круг деревьев на поляне, с которой мы взлетели. — Талия, — подсказал я, — не жми так сильно на газ. — Знаю, Перси, — ответила она, скрипнув зубами. Однако было видно, что соображает она плохо. — Расслабься, — сказал я. — Я и так расслабилась! — огрызнулась Талия. Она сидела, напряженно застыв, словно палку проглотила. — Нам надо на юг, к Лонг-Айленду, — велел Аполлон. — Поверни налево. Талия дернула руль, и я снова повалился на Гроувера, который жалобно заскулил. — Налево — в другую сторону, — подсказал Аполлон. Я по глупости снова выглянул в окно. Теперь мы были на высоте самолета — так высоко, что небо стало чернеть. — М-да… — сказал Аполлон, и у меня возникло чувство, что он вынуждает себя говорить спокойно. — Держи пониже, милочка. А то Кейп-Код[5] под нами совсем замерзнет. |
