— Едва ли, — откликнулся он излишне пессимистическим тоном, чтобы можно было обратить все в шутку, если вдруг следовало сказать что-то другое.

Однако человечек только угрюмо кивнул. Они уже подходили к дверям зала ожидания, когда появился носильщик. Человечек облегченно вздохнул, передоверив ему все чемоданы.

— Лежанки? — спросил носильщик. — Есть еще несколько свободных.

— Мы берем. Две штуки, — сказал человечек, потом заколебался и посмотрел на Кейта. — Я не хотел бы решать за вас. Некоторые предпочитают сидеть.

Кейт чувствовал себя словно человек, идущий по канату в темноте. В чем тут дело? Что это за выбор между сидением и лежанием? Ему не хотелось ни того, ни другого.

— Пожалуй, я не буду, — сказал он наконец.

Они как раз дошли до зала, и Кейт удивленно уставился на лежанки. Повсюду тянулись длинные плотные ряды раскладушек. Если не считать проходов между рядами, они занимали все огромное помещение. И почти на всех спали люди.

Неужели жилищная проблема стояла настолько остро? Нет, это невозможно, судя по количеству объявлений в «Нью-Йорк Таймс» о сдающихся комнатах и квартирах. И все же…

Человечек коснулся его раненой руки и Кейт буквально подпрыгнул. По счастью, тот ничего не заметил — он как раз говорил «Одну минутку» носильщику, который шел чуть впереди.

Потом он обратился к Кейту:

— Если… гмм… у вас нет денег, я готов… гмм… одолжить вам несколько кредиток.

— Спасибо, — поблагодарил Кейт. — Я, пожалуй, пойду.

— Надеюсь, вы не собираетесь выйти? — На лице человечка читался ужас вперемешку с удивлением.

Снова он сказал что-то не так. Ведь он понятия не имел, ни почему в зале Центрального Вокзала стояли раскладушки, ни в чем разница, останется он здесь или нет. Во всяком случае лучше избавиться от нового человека, пока у того не возникли подозрения… если это еще не произошло.

— Разумеется, нет, — сказал он. — Я не настолько глуп. Просто меня должны были ждать, и я хочу поискать его. Может, позднее я и возьму лежанку, но сомневаюсь, чтобы мне удалось заснуть. Не беспокойтесь обо мне, и спасибо за предложение. Деньги у меня есть.

Он быстро отошел, прежде чем мужчина успел задать новый вопрос. Свет в зале вокзала был притушен, явно для того, чтобы не мешать спящим. Кейт медленно прошелся по огромному помещению, стараясь ступать как можно тише, потом направился к выходу на Сорок Вторую стрит.

Приближаясь к двери, он заметил, что по обе ее стороны стоят полицейские.

Поворачивать было уже поздно — один из полицейских смотрел прямо на него. Кейт шел к двери, которую охраняли, и уже не мог отвернуть, не привлекая к себе внимание. Если вдруг окажется, что с вокзала выходить нельзя — он даже не мог предположить, почему, — Кейт решил сделать вид, что просто хочет выглянуть через стеклянную дверь.

Итак, он медленно подошел к двери, отметив про себя, что стекло закрашено снаружи черной краской.

Когда Кейт оказался совсем рядом, заговорил тот полицейский, что был выше, причем в голосе его звучало уважение:

— Вы вооружены?

— Нет.

— Снаружи довольно опасно. Разумеется, мы не имеем права никого задерживать и можем только давать советы.

Первой реакцией Кейта было облегчение: значит, его не задержат здесь, как он боялся. Он не собирался терять ночь не вокзале, какая бы тому ни была причина. Вот только о чем говорил полицейский? Опасность? Что за опасность? Он знал только, что она задержала на вокзале тысячи людей, прибывших поздними поездами. Что случилось с Нью-Йорком?

Впрочем, отступать уже поздно.