Проехав три с лишним сотни километров по трассе Вильнюс-Каунас-Клайпеда, он переправился со своей легковой автомашиной на пароме через Куршский залив. Литовский и российский погранпереходы, оборудованные на Куршской косе в районе курортного поселка Нида, он миновал без каких-либо проблем: здесь все еще действовало соглашение о безвизовом режиме пересечения границы для граждан Литвы и населения Калининградской области.

Сталлоне еще в середине девяностых обзавелся российским паспортом – с безупречно залегендированной биографией, выданным одним из паспортных столов российского облцентра, – но пользовался он этим документом лишь на территории анклава, да еще при поездках в материковую Россию. В остальных случаях, в особенности же при поездках в Западную Европу или на один из средиземноморских курортов, где он иногда оттягивался как простой смертный, он предпочитал брать с собой зеленый литовский паспорт, дающий право безвизового проезда в любую из развитых стран.

В Калининграде, в районе тихой Еловой аллеи, у Сталлоне имелась собственная двухкомнатная квартира, местонахождение которой не было известно даже Монголу и его младшему брату Монголюкасу. В Вильнюсе он купил сразу две однокомнатные квартиры, которые можно использовать в качестве «лежек», а помимо того взял в аренду на год еще одну квартиру, чтобы использовать ее как «явку» для своих встреч с работодателями из «бригады».

Все эти предосторожности были далеко не лишними, если учитывать специфику той опасной профессии, которой он зарабатывал себе на хлеб.

Для связи с работодателями существуют контактные телефоны и Интернет… И поскольку он не считал полезным для себя постоянно жить в Вильнюсе или во второй литовской столице – Каунасе, где он мог бы попасть в поле зрения спецслужб либо тех, кто конкурирует с «бригадой», то предпочитал временные промежутки между своими рискованными акциями проводить в безалаберном, но в чем-то и симпатичном Калининграде-Кениге…

Поэтому Сталлоне нисколько не удивился, когда узнал, что Боксер в последнее время предпочитает укрываться на территории западного российского анклава: тот, по-видимому, руководствовался теми же соображениями безопасности, что и он сам.

В Советск он выехал в десять вечера и за несколько минут до полуночи оказался у цели, каковой являлась развилка второстепенной дороги, находящаяся на почти одинаковом расстоянии от бывшего Тильзита, а ныне приграничного Советска, и находящегося чуть южнее райцентра Славск.

Именно здесь, на окраине небольшого поселка, километрах в пяти от шоссе Калининград-Советск, свил себе гнездышко Пятрас Чеснаускас, законопослушный гражданин и крупный бизнесмен, одна из фирм которого, прописанная в Паневежисе, возводит в этом регионе недорогое качественное жилье ну а то, что этот деятель пользуется у себя на родине довольно сомнительной известностью в связи с его криминальным прошлым, местные власти, кажется, совершенно не волнует…

Сталлоне, проехав от перекрестка еще метров пятьдесят, остановился рядом с лесопосадкой, от которой до окраины поселка было уже рукой подать.

Стоило ему выбраться из машины, как рядом, словно из-под земли, вырос его помощник – Витас.

– Докладывай обстановку, дружище.

– В десять утра Боксер и его телохран ездили в Советск, – полушепотом, чтобы не тревожить ночь громкой речью, произнес тот. – Почти до половины первого их джип стоял на выезде с моста Королевы Луизы.

Наверное, ждали кого-то с другой, литовской стороны Немана…

– Не дождались?

– Нет, уехали обратно, так ни с кем и не законтачив…

– Чем занимались потом?

– Находились безотлучно в доме. Телка, которая с ним почти постоянно здесь проживает…

– Русская? – перебил его Сталлоне.