Форрикс всегда считал, что это помещение отлично подходит для встреч Братства Камня, поскольку в легионе Додекатеон играл ту же роль, что и прежде. Это было место, где противоборствующие силы могли столкнуться с минимальным уроном для общего целого.

Триархи были облачены в полную броню, отполированную до маслянистого блеска. Многие из присутствующих капитанов и кузнецов войны надели поверх обтягивающих комбинезонов только рясы из мешковины, украшенные кольчужным плетением, но Форрикс считал, что советник примарха всегда должен выглядеть готовым к бою.

Значительную часть отсека занимали стратегические панели, возле которых толпились Железные Воины. Легионеры обсуждали, как лучше всего отражать атаки хрудов в симулируемых битвах. Недавние неудачи послужили стимулом не только для их гнева, но и для мышления: честолюбивые кузнецы войны понимали, что добьются славы, если разработают выигрышную тактику.

Все они отличались честолюбием, и у каждого имелись собственные идеи. Пока командиры не могли договориться даже о том, каким образом проверять свои теории. Пуристы, предпочитавшие «войска» из деревянных брусков и определение исходов путем броска десятигранного кубика, яростно спорили с любителями симуляций боев на гололитах при помощи когитаторов. Те, в свою очередь, чуть ли не дрались с легионерами, которые заявляли, что непредсказуемость хрудов можно смоделировать только одним способом: соединить в комплексную сеть мозги сервиторов, искусственно доведенных до безумия. Воины из Братства Грома, называвшие себя Опаленными, также явились на совещание и высказывали свои идеи относительно нового оружия, необходимого для победы над ксеносами. Их планы порождали еще больше дискуссий, когда различные кузнецы войны одобряли или критиковали эти предложения, называя их или «вдохновенно гениальными», или «совершенно нереализуемыми».

— Похоже, все возвращается на круги своя, — подытожил Харкор.

— Не обманывайся, — бросил Форрикс, чувствуя, что в отсеке нарастает агрессия. Воины разговаривали резче обычного. — Они раздосадованы, и споры могут закончиться скверно.

— Обстановка напряженная, — согласился Голг, — но что с того? Это не вредно. Орден для того и создавался.

— Послушай Эразма, Форрикс, — посоветовал Харкор. — Чего ты ждал? Эта кампания стоила нам пятой части бойцов. Наши братья спорят не о закреплении успехов, а о том, как обеспечить выживание легиона. Конечно, они немного упрямятся.

— Значит, так? — отозвался первый капитан. — Нет, это ненормально. Посмотрите, как они грызутся из-за правил, отвлекаясь от сути проблемы. К норме все вернется, когда мы оставим этот субсектор и начнем сражаться с врагами, не скачущими во времени.

Харкор усмехнулся.

— Серьезно? Пара небольших поражений от этих ксеносов — и ты уже пророчишь погибель, как базарный предсказатель?

— Я не считаю смерть тридцати тысяч легионеров «небольшим поражением», брат! — набросился на него Форрикс.

— У нас есть другие, и всегда будут, — пренебрежительно бросил Харкор. — Скоро подойдет снабженческая флотилия из скопления Меретара. В трюмах ее кораблей сидят рекруты с нашей родины и прочих владений — зерно на мельницу войны. Согласен, хруды изворотливы, но даже им нужно стоять на камне. Когда мы снесем опору чужаков железом, они рухнут, как и любой другой враг.

Форрикс повернулся к разыгрываемой тактической симуляции. Гранд-батальоны Железных Воинов осаждали неподвижный объект в стандартном боевом порядке: окружили его контрвалационной линией, возвели полевые укрепления для артиллерии, разместили братьев по траншеям и ждали приказа на штурм.