Но сейчас угощение ее совершенно не радовало. Как и разговор, который пришлось начать.

– Я… – она моментально осипла, будто собственный голос не желала слушаться, – Я не пойду работать на завод.

Она произнесла это тихо, опустив глаза. А потом в душе проснулась та самая ненависть, которая до сих пор не могла найти мишень. И страх. Конечно же, страх.

Табита молила Великого, чтобы родители услышали ее и поняли. Но этого не произошло.

– Что значит, ты не пойдешь на завод?! – возмутился отец. Его голос прогремел для дочери раскатом грома в ясный день. Она вздрогнула и еще сильнее сжалась под его взглядом. – Ты что же это, собираешься всю жизнь сидеть на нашей с матерью шее? Ты пойдешь работать туда, куда мы скажем!

Табита бросила затравленный взгляд в сторону мамы. На какое то короткое мгновение девушке показалось, что та сможет ее поддержать, помочь, прийти на выручку.

Но это мгновение исчезло, как свежий воздух, который каждое утро испарялся с улиц Нес Тешаса.

– Я полгода работала лишь за половину платы, чтобы тебе подыскали место, – выдохнула мама, нервно поправляя спутавшиеся каштановые волосы. За последние несколько лет в них прибавилось достаточно седых волос. И вряд ли она хотела, чтобы Табита стала причиной еще парочки. – Завтра же ты выйдешь на работу. Это не обсуждается.

– Обсуждается.

Табита Ваерс сама не узнала свой голос, который прозвенел с той самой злостью и ненавистью, что жила в сердце девушки последние несколько лет.

– Я не пойду работать на завод, – она наконец нашла в себе силы поднять на родителей глаза.

И отец, кажется, не узнал ее. Вечно кроткая и тихая дочь, должно быть, напугала его. Было в ней сейчас что то такое, что могло заставить его сердце испуганно забиться. А потом этот страх превратился в злость.

Кажется, он сам не понял, как успел замахнуться на родную дочь. Ужас и бешенство толкали его. Наверное, в то мгновение мужчина боялся оказаться слабым, поддаться истерике ребенка.

Но рука не достигла цели. Она не рассекла воздух. Нет! Она с громким шлепком врезалась в него – в уплотнившийся воздух у самого лица его дочери.

– Что?..

Это единственное, что отец успел пробормотать, когда Табита вскочила из за стола.

– Я не пойду работать на завод, – ее голос зазвенел, а потом стал тише, будто девушка не потеряла надежды быть понятой. – Я… я смогу заработать больше денег своим… – она набрала воздуха в грудь, будто бы это могло рассеять те черные точки, что плавали у нее перед глазами. – Я маг. Я обучусь и смогу наконец выплатить все долги и вытащить всех нас из этого затхлого места!

Табита не знала, откуда рождались эти слова. Сама бы она никогда не стала говорить с родителями в таком тоне. Но сейчас что то изменилось.

– Маг? – медленно протянул отец, взглянув на свое дитя иными глазами. – Великий отвернулся от нас, Марта. Наша дочь… маг.

– Да не отвернулся он от нас! – попыталась достучаться до них Табита. Сейчас она боялась потерять родителей. Потерять навсегда из за того, кем оказалась. Потому цеплялась за все возможные ниточки, чтобы собрать полотно воедино. – Я смогу сделать нашу жизнь лучше! Это ведь дар!

Она сама не верила этим словам. Так плотно засела в голове девушки мысль, что магия – зло. Она слышала эти слова всю свою жизнь, изо дня в день. И теперь внутри у нее что то трещало каждый раз, когда она задумывалась о другой стороне своего дара.

– Я смогу обучиться, – тараторила Табита, силясь успеть сказать все. – Смогу стать специалистом. Заработать столько денег, что больше у нашей семьи не будет никаких долгов.