В то же самое время расквартированная в этом гарнизоне польская мотопехотная бригада получила приказ контратаковать прорвавшиеся на польскую территорию украинские части, коварно намалевавшие на своих танках эмблемы бундесвера.

Повернув на север, передовое охранение панцердивизии вскоре увидело колонну боевых машин советской постройки — Т-72 и БМП. Радисты слышали в эфире славянскую речь, и офицер разведки подтвердил, что вражеский штаб передает приказ о развертывании для атаки. Роты бундесвера решительно атаковали поляков. Те сделали то же самое. Встречный бой продолжался около часа, и за это время было уничтожено 17 «Леопардов» и 26 Т-72.

Одновременно с известием о сражении у Пшемысля штаб в Монсе получил сообщение о разгроме 2-го бронекавалерийского полка, который с первого дня «Бури в степях» был выдвинут вплотную к украинской границе. Выслушав доклад разведки, генерал Дитрих пришел в ярость, а тут ужасно несвоевременно позвонил из Вашингтона придурок Хэдден.

— Кто разгромил нашу часть — украинцы или вы? — истерично спросил госсекретарь.

— Сейчас трудно определить, — не менее нервозно ответил Дитрих. — Их встретила вражеская мотопехота с большим количеством танков и реактивных залповых систем. Но по тому же району стреляла наша артиллерия.

— Я в курсе, — злобно прошипел госсекретарь. — Московское телевидение уже передало, что украинские хакеры подсунули нашим артиллеристам неверные координаты, и полк погиб под градом наших собственных снарядов.

— Герр министр, я уверен, что это сделали русские…

— Прекратите наконец путать русских с украинцами! — вспылив, завизжал Хэдден.

— В конце концов это всего лишь вопрос времени, — огрызнулся генерал.

Через пять минут после его разговора с госсекретарем из Вашингтона поступила новая директива генерала Сильвероу. Пентагон требовал остановить войска не ближе 30— 40 километров от границы.

***

Форт-Мид. Агентство национальной безопасности.

Личный состав Group V не пострадал от ракетного удара. После короткой паузы заработали резервные суперкомпьютеры, и полковник Доусон метал икру в комплекте с громами и молниями. Сейчас его сжигало единственное желание — взять реванш за неудачи предыдущих дней и раздавить всех хакеров противника.

На беду, взрывы боеголовок, сокрушившие операционный корпус, повредили некоторые каналы связи, из-за чего Интернет в Евразии вновь заработал, но это обстоятельство совершенно не смущало Джека-Потрошителя. При полноценно действующей Паутине проще было добраться до вражеских хостов.

Для начала полковник наорал на Тима Бартона, который исповедовался по телефону своему психоаналитику. Отведя душу, он распределил задания между подразделениями. Его страшно раздражали непрерывные звонки от руководства: два замдиректора Агентства, помощник секретаря по обороне и даже шеф ОКНШ то и дело напоминали о катастрофической панике, охватившей страну, и требовали немедленно покончить с информационными диверсантами.

— Генерал Сильвероу! — забыв добавить волшебное слово «сэр», рявкнул наконец Доусон. — Я понимаю, что вражеские хакеры путают ваши карты. Но я не виноват, что вам подобные много лет не желали слушать моих предостережений. Прекратите отвлекать меня от работы!

Он бросил трубку рядом с телефонным аппаратом и для верности выдернул шнур из розетки. Потом отключил пейджер, сотовый и спутниковый телефоны. Это гарантировало, что большие чины Пентагона не достанут его хотя бы час, хотя попозже наверняка додумаются прислать курьеров с письменными указаниями…

— Начали, — сказал Доусон в микрофон селектора.