Между Борей и Васей возник научный спор: как мазать стёкла — снизу или сверху. У девочек мел был сверху, но, по уверению Бори, первый же дождик должен его смыть. Решили мазать снизу.

В дальнейшем выяснилось, что белить всё-таки лучше сверху. Дождь ёще когда будет, а снизу стёкла отпотевали и получались подтёки.

Началась пересадка. У первых и вторых ростков, как и вчера в парниках у комсомольцев, корни заполнили весь ящик и переплелись между собой. В один конец парника сажали растения с корнями: „Камераз“ налево, „северную розу“ направо. Когда всё было пересажено, Ваня достал ножик.

— Теперь переходите на тот край и сажайте черенки. Я вам буду передавать, — сказал он Саше и Косте.

— А зачем туда? Давай лучше подряд! — предложил Саша.

— Нельзя. Эту сторону мы будем днём открывать, а ту нет… Черенки боятся солнца, — пояснил Ваня.

Острым ножом он срезал у вторых ростков вершинки под самым листочком и передавал ребятам. Те делали рукой ямки, ставили в них черенки так, что под землёй оказывалось по два листочка, потом, немного наклонив черенки, плотно обжимали землю.

— Ваня, а почему ты по сортам не делишь? — спросила Зина, наблюдавшая за работой.

— Как не делю? — удивился мальчик и только тут заметил, что его помощники сажают черенки подряд. — Что вы делаете?! — завопил он.

— А что?

— Всё перепутали! „Северную розу“ направо…

— А не всё равно? — невозмутимо сказал Саша. — Картошкой разберём: она же разноцветная.

Это было резонно. Всё равно растения могли спутаться потом. Для того чтобы следить за сортами, надо заводить отдельные делянки, перегораживать рядки или ставить этикетки.

— Ну, ладно. Потом разберём, — успокоился Ваня и начал срезать боковые побеги-пасынки у первых ростков.

36. Секретарь райкома

Раскрасневшиеся от работы, потные от усердия, с перемазанными носами, словно они ковырялись ими в земле, ребята с увлечением сажали черенки, как будто это было для них самым обычным занятием. Они не заметили, как ушли девочки и как к парнику подошёл председатель колхоза с высоким незнакомым человеком в шляпе и роговых очках.

— А это наши мичуринцы! Они же научные работники ленинградского института, — шутливо сказал Николай Тимофеевич и протянул Ване письмо. — Держи, бригадир!

Руки у мальчика были запачканы. Растопырив пальцы, он попросил председателя сунуть письмо в карман.

— Здравствуйте, ребята! — приветливо поздоровался незнакомец.

— Здравствуйте! — разноголосо ответили юннаты.

— Чем это вы занимаетесь?

Вместо Вани ответил Николай Тимофеевич. Он довольно точно рассказал о задачах бригады и об ускоренном размножении картофеля.

— Сколько у вас теперь растений? — спросил председатель у ребят.

— Не знаю, Николай Тимофеевич. Не успели сосчитать еще, — ответил Ваня.

— У девчоночной бригады девяносто три, а у нас побольше, — сказал Саша.

— Вот, Михаил Игнатьевич. Девяносто три куста с двух картофелин! — с гордостью сказал председатель. — Не плохое достижение.

Михаил Игнатьевич присел на край парника и некоторое время молча наблюдал за работой.

— Все пионеры? — спросил он.

— Ясно, все! — ответил Саша.

— Ну, а кто руководит вашей бригадой?

— Вот он, бригадир, — сказал председатель, — Иван Васильевич Рябинин.