|
Каждое утро Ле Брэ открывал рот, словно собирался что-то сказать, но потом отворачивался. Они не обменивались ни словом, кроме служебных разговоров. Мегрэ стал более серьезен и менее подвижен, хотя и не располнел. Он даже не утруждал себя улыбкой и прекрасно отдавал себе отчет в том, что был для Ле Брэ постоянным живым укором. - Скажите, голубчик… Это было в начале мая. - …когда у вас экзамены? Экзамены по тому самому предмету, которым он занимался в ночь, когда в его жизнь ворвался флейтист, заявившийся в полицейский комиссариат, чтобы сообщить о расквашенном носе. - На следующей неделе. - Надеетесь преуспеть? , - Надеюсь. Он продолжал оставаться холодным, сухо официальным. - Гишар говорил мне, что вы мечтали поступить з Сыскную. - Да, было такое. - А теперь? - Сам не знаю. - Мне кажется, там вы будете больше на месте. Я, конечно, вами очень дорожу, однако постараюсь вам помочь в этом деле. Мегрэ, у которого перехватило дыхание от волнения, не проронил ни слова. Он все еще сердился. По существу, он не смог простить случившегося им всем - и комиссару, и Жандро, и людям из Сыскной, и, может быть, даже самому Гишару, к которому в глубине души испытывал почти сыновнее почтение. Однако если бы Гишар… Он понимал, что в конечном счете правыми окажутся они. Скандал ни к чему бы не привел. При всех обстоятельствах Лиз Жандро была бы оправдана. И что же? Не к самой ли жизни он предъявлял претензии и не заблуждался ли он, не желая этого понять? Он не хотел выкупа. Он не желал хоть чем-нибудь быть обязанным комиссару Ле Брэ. - Дождусь своей очереди, - наконец проговорил он. Назавтра же его вызвали на Набережную Орфевр. - Все еще сердитесь, мой мальчик? - спросил его главный, кладя руку ему на плечо. Он не сумел удержаться и почти с вызовом, как мальчишка, бросил: - Это Лиз Жандро убила Боба. - По всей видимости. - Вы в это верите? - Я подозреваю. Ради ее брата Луи не пошел бы на такой риск. Окна кабинета выходили прямо на Сену. Буксиры тащили за собой целую вереницу барж и сигналили, прежде чем пройти под мостом. Трамваи, автобусы, извозчики, такси безостановочно катили по мосту Сен-Мишель, а на тротуарах пестрели женщины в ярких платьях. - Присаживайтесь, старина. Урок, преподанный ему в этот день отцовским тоном, нельзя найти ни в одном из учебников по научной криминалистике. - Вы поняли? Наша задача - приносить как можно меньше ущерба. Чему бы это разоблачение могло послужить? - Правде. - Какой правде?.. - И высокое начальство заключило: - Можете закурить трубку. С понедельника вы приступите к работе - инспектором в группе комиссара Бародэ. Мегрэ не подозревал, что в один прекрасный день, спустя двадцать лет, он снова встретится с Лиз, которая будет носить аристократическую итальянскую фамилию мужа. И что она примет его в той же неизменной конторе Бальтазаров, о которой он знал со слов некоего Дедэ, и что он, наконец, увидит портрет старика, висящий на том же месте. "Господин комиссар…" Это он, Мегрэ, комиссар. |
