«Содом и Гоморра», — подумал Роман, отошёл от кухонного окна озабоченным и, ничего не говоря, прошёл в комнату, поманил пальцем Грамотеева.

— Ася, — сказал Александр, останавливая танцевальное па, — пройдёмте на кухню тоже. Почему бы и нам не выпить по рюмочке коньяка?

В глазах Аси сверкнуло веселье:

— И правда. Я всегда согласна.

Взяв рюмки из буфета, они прошли на кухню за Романом.

— Что же это вы тут одни пьёте? А мы? — улыбаясь говорила Ася, ставя новые рюмки и наливая в них коньяк.

Роман кивнул Александру на окно:

— Глянь туда.

Грамотеев увидел внизу выстроившихся моряков, солдат «Беркута» и толпящихся возле них журналистов.

— Ладно, питьё пока отложим. Надо выяснить, что там происходит, — сказал он.

В это время входная дверь с улицы отворилась, в прихожей появились капитан и его сопровождение. Навстречу из кухни вышли Роман и Александр. Из гостиной доносилась музыка.

— Празднуете? — спросил Директор. — Где Людмила?

— Танцует с гостем, — ответил Грамотеев. — Ждём вас.

Услышав громкий голос мужа в прихожей, Людмила Викторовна прекратила танцевать, подскочила к магнитофону, выключила музыку и бросилась в переднюю. За нею шёл Мак-Алистер.

Майор милиции из Бахчисарая при виде появившегося журналиста вышел из-за спины Быстрова, тихо спросив «Он?» и, видя утвердительный кивок головы, так же негромко поинтересовался:

— Он говорит по-русски?

На ответ Быстрова «Да» громко произнёс:

— Мак-Алистер, каким транспортом вы прибыли в Севастополь?

— Что такое? — ответил вопросом на вопрос американец. — Я американский журналист и не обязан отвечать на вопросы полиции.

— Обязаны, господин Мак-Алистер, — твёрдо сказал Быстров. — Вы подозреваетесь в попытке на убийство украинского гражданина.

— Я никого не убивал. Это недоразумение, — сказал американец, чувствуя, что теряет уверенность в голосе. — Вы меня с кем-то путаете, и я не буду разговаривать с вами без представителя консульства.

— Хорошо, — согласился майор милиции. — В таком случае вам всё же придётся пройти со мной, поскольку именно вы подозреваетесь в совершении дорожной аварии и попытке убить водителя.

Мак-Алистер побледнел. Меньше всего он ожидал, что водитель, единственный свидетель, окажется жив.

— Я прошу вас пройти с нами к машине. У вас есть здесь ваши вещи? — говорил майор.

— Есть мой кейс и камера. Но повторяю — это недоразумение и вам придётся отвечать за ошибку.

— Каждый отвечает за своё, — сказал майор. — Вы хозяйка? — обратился он к онемевшей от изумления Людмиле Викторовне. — Проводите, пожалуйста, сержанта в комнату и покажите ему вещи Мак-Алистера. А вас попрошу оставаться здесь, — сказал он жёстко двинувшемуся было в комнату журналисту. — Всё ваше принесут.

Майор Быстров смотрел на присутствующих. Среди них не было Михальского, но он должен был быть в квартире.

А тот был на кухне и внимательно вслушивался в происходящее. Поняв, что американец крепко влип, решил каким-то образом помочь ему своими показаниями. Он появился в прихожей и заявил:

— С журналистом действительно ошибка. Мы приехали с ним вместе из Симферополя, так что никого он не мог убивать. Я свидетель.

— Что вы говорите, гражданин Адамович или Михальский? — с деланным удивлением спросил Быстров.