Хеддийцы сражались яростно… Яростно, как любой закутанный в шкуры кочевник, становье которого внезапно сотрясли разрывы снарядов и затопило жадное пламя огнеметов. Бурая масса, когда-то бывшая живыми людьми и их жильем, быстро превращались в черную ледяную корку. Растаявший было лед возвращал свое, попутно погребая темные, изломанные силуэты в вечной мерзлоте.

Десятка два кочевников успели оседлать своих скакунов и контратаковали на северном фланге. Несколько гвардейцев погибли, разорванные острыми клювами анахигов или затоптанные их мощными трехпалыми лапами. Дерций отозвал пехоту и просто смел хеддийцев бульдозерными отвалами танков.

Закаты на Хедде завораживали. Дерций приказал водителю въехать на склон ледника, чтобы взглянуть на океан. Заходящее солнце растворялось в воде, окрашивая волны красным. Океан мерцал жизнью тысяч светящихся микроорганизмов и водорослей. Временами лучи умирающего солнца касались мокрых боков махишей, неспешно всплывавших к поверхности, чтобы насытиться крилем. Дерций наблюдал, как скрывается в красных водах широкая спина махиша. Прощальный взмах двадцатиметрового хвостового плавника. Только голоса махишей низким, пронзительным свистом плывут над величественными волнами закатного света.

Башня командирского танка была полна обрывочных вокс-передач. Дерций вдруг насторожился, услышав незнакомые позывные. Вклинился чей-то сигнал — тихое, короткое сообщение на простом янтийском боевом жаргоне.

— Ну надо же… — Дерций спустился в башню и стал настраивать вокс-передатчик на нужную частоту. — Кто тут у нас в эфире?

Генерал улыбнулся. Прибыли обещанные Слайдо войска. Пятый и Шестой Гирканские полки. А сообщение послал гирканский комиссар Ибрам Гаунт. Мальчик.

На ледник легли отсветы разрезавших сумрак фар. Колонна гирканской бронетехники двигалась к позиции янтийцев, скрываясь в клубах снега.

«Как хорошо вновь увидеть Ибрама! — думал Дерций. — Сколько лет прошло… Тринадцать? Может, четырнадцать? Должно быть, он вырос с тех пор, стал похож на отца. Теперь он комиссар в гирканском полку, если верить докладам о его карьерном росте. Не просто офицер, как хотел его отец. Комиссар, не меньше! Комиссар Гаунт. Ну что же, что же… Будет приятно вновь повидаться с мальчиком».

Несмотря ни на что.

Полугусеничный бронетранспортер Гаунта притормозил возле танка Дерция. Генерал спустился со своей машины, чтобы поприветствовать комиссара. Он поправил фуражку и наградной цепной меч в ножнах. И едва смог узнать человека, представшего перед ним.

Гаунт и вправду вырос. Высокий, крепкий, поджарый, с осунувшимся лицом. Взгляд пронзительный, как лазерный целеуказатель. Форменный черный плащ и комиссарская фуражка были ему к лицу.

— Ибрам! — На лице Дерция проступила улыбка. — Сколько лет…

— Много, — сухо произнес Гаунт. — Вселенная так широка, ее просто так не охватишь. Но я все равно ждал. Долго, очень долго. Ждал, когда же судьба сведет нас лицом к лицу.

— Поверь, и я ждал! Как я рад снова видеть тебя! — Генерал раскрыл объятия.

— Я скажу тебе кое-что, дядя Дерций, потому что я честный человек. Как мой отец. — Гаунт угрожающе понизил голос. — Четыре года назад на Дарендаре мне было откровение. И не одно. Мне рассказали кое-что. Часть я счел чепухой, часть не понял в тот момент. То, что я узнал, оказалось спасительным. Я узнал правду. И с тех самых пор я искал встречи с тобой.

— Ибрам, мальчик мой… — оцепенел Дерций. — О чем ты?

Цепной меч Гаунта покинул ножны. Холодный ветер тихо выл меж его зубьями.

— Я знаю, что произошло на Кентавре. Мой отец погиб из-за твоего страха за свои генеральские погоны.