– Ника, позвольте представить вам Артура Дмитриевича Грановского, нашего избавителя, – сказал Игнат голосом хорошо воспитанного робота.

Недостаток эмоциональности у хозяина с лихвой восполнил гость.

– Ах, не говорите ерунды, Игнатий Юльевич! – воскликнул он, экспрессивно отмахнувшись от присвоенного титула. – Доля моего участия в вашем избавлении настолько ничтожна, что о нем просто неприлично упоминать. Присаживайтесь, дорогая Ника, разбавьте милосердно нашу скучную мужскую компанию. Игнат Юльевич, вы позволите предложить даме капельку этого восхитительного напитка?

– Позвольте мне хотя бы принести закуску! – взмолилась Ника с нервным смешком.

– Садитесь, садитесь, милая барышня. Тут есть кому позаботиться о закуске. Сережа! – негромко позвал гость, обращаясь к двери. И снова переключился на Нику. – Хотя вообще-то божественный нектар закусывать не принято.

Ей осталось только подчиниться – сесть в кресло, отодвинутое Грановским, и взять протянутый боссом пузатый бокал. Тем временем в гостиной появился "братец в штатском" с подносом, уставленным тарелочками. Судя по содержимому тарелок, парень распорядился принесенными Никой продуктами вполне по-хозяйски. Молниеносно переставив посуду на стол, он собирался ретироваться, но был остановлен Грановским:

– И еще, Сережа, попроси кого-нибудь из ребят принести из машины мой ноутбук и то, о чем мы разговаривали по дороге. – Отдав это распоряжение, Артур Дмитриевич снова переключил свое внимание на Нику. – Я как раз рассказывал вашему патрону о досадном инциденте, приключившимся с Оксаной Викторовной Подольской. Представьте себе, эта милейшая дама неожиданно пала жертвой острого психоза и угодила в миланскую клинику для душевнобольных. Но, как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, поэтому я хочу показать вам с Игнатием Юльевичем ролик, который мы по чистой случайности записали на месте событий. А пока Сережа организует нам кино, предлагаю выпить за ваш замечательный детективный тандем, которому по силам самые непосильные задачи. Прозит!

Игнат и Ника молча отхлебнули из своих бокалов, после чего Игнат потянулся к сигаре, а Ника – к сыру. Артур же Дмитриевич откинулся на спинку кресла и поцокал языком.

– Божественно! А знаете, что самое забавное, друзья мои? Эти двое (я имею в виду наших злодеев) яростно оспаривают друг у друга авторство преступного замысла. Оксана Викторовна – переходя порой на сверхзвуковые частоты – уверяет, будто план от начала до конца придумала она, а Воробьев был простым исполнителем. Воробьев же (не так звонко, но тоже очень темпераментно) клянется, что Оксана только оплатила расходы и донесла до него общую идею, а уж разработка и воплощение – целиком его заслуга. Не знаю, кому из них верить, но, по-моему, эти двое просто созданы друг для друга. Я даже подумываю, не намекнуть ли экспертам, чтобы признали Воробьева невменяемым. Соединить эту парочку в палате с мягкими стенами было бы для меня истинным удовольствием. Вы ведь уже посвящены в детали их гениальной интриги?

– В общих чертах, – без выражения подтвердил Игнат. – Воробьев напоследок пооткровенничал с Никой. Остальное несложно было реконструировать.

– Впечатляет, правда? Какая целеустремленность! Какая злобная и притом предусмотрительная одержимость! Подольскому необыкновенно повезло, что его адвокат обратился за помощью именно к вам… Ага, вот и наше кино! Придвигайтесь поближе, друзья мои.

Вновь появившийся "братец в штатском" ловко переставил тарелки, освобождая место для принесенного ноутбука, Игнат и Ника сдвинули кресла, и "кино" началось.

В полутемном интерьере ресторана за столиком с горящей лампой сидели двое – холеная молодая дама, в которой Ника, приглядевшись, узнала Подольскую, и неизвестный господин в смокинге.