— Доложить обстановку! — потребовала она сдавленным голосом.

— Половину индикаторов зашкалило, — сообщил Поль. — Корпус «Скального пса» согнулся — грузовая стрела номер два оторвалась…

— «Странник» в безопасности?!

— В полнейшей. Стрела полетела в другую сторону. Но ствол центральной шахты накренился. Черт знает, как это скажется на остове корабля. Если вы нашли блоки данных…

— Забудьте о них! — вклинилась Кэт. — Приказываю обоим отходить. Быстрее выбирайтесь любым доступным способом.

— Куда? — спросила Николь у Кьяри. Возвращаться тем же путем было проще — они спускались в колодец, но кувырки корабля стали беспорядочными. Он разрушался буквально на глазах. Когда Николь пробиралась через люк, он перекосился, сдавив ее так, что девушка не могла вздохнуть. Дисплеи шлема сообщали о повреждениях системы жизнеобеспечения. Но Кьяри следовал за ней по пятам, и своими сверхусиленными руками вызволил из плена. Боль быстро прекратилась, но тревожная информация осталась.

— У меня неприятности, — просто сказала Николь.

— Оболочка лопнула, — доложил Бен после беглого осмотра. — Не знаю, сломано ли что-нибудь внутри, но паров не видно; воздух ты не теряешь.

— Пока ситуация стабильна, но я не выдержу еще одну такую встряску.

— Мы почти пришли.

Пока они добирались до выхода, «Скальный пес» перегнулся пополам, напоминая букву «Г». Двигатели громадой нависли над головами, а уцелевшие стрелы трепетали по бокам, будто скелеты крыльев.

— Прыгать отсюда, как собирались, нельзя, — констатировал Кьяри. — Нас расплющит в лепешку.

— Смотри. — Николь указала на стрелы. — Правая свободна. Нельзя ли выстрелить «кошкой» в стрелу, держась за конец троса, чтобы по инерции нас отшвырнуло прочь?

— Это реально.

— Если мы схватимся вместе и синхронно воспользуемся ИПУ, то сможем затормозить, очутившись на воле. Затем «Странник» подгонит «Скитальца» и вытащит нас домой. Паоло, — позвала она, — как понял? — Молчание. — Паоло! — Она крикнула громче, словно пытаясь оживить включенный на полную мощность передатчик. — Кьяри, мы что, оглохли? Или что-нибудь похуже?

— Плевать. Выбора у нас нет. Остается лишь включить SOS.

— Как пойдем?

— Лицом друг к другу. Стреляй, я обниму тебя.

— Как романтично! Только не дави, ладно? У меня и так ребра ноют.

Они сцепили карабины обвязки скафандров, и Кьяри прижал Николь. Самое слабое звено — буксирный трос; его надо пристегнуть так, чтобы отцепиться от рассыпающегося остова, как только их отбросит. Иначе они полетят следом, пока канат не навьется на какой-нибудь выступ, швырнув их обратно на корпус. Разумеется, к тому времени они погибнут от удушья. Впрочем, та же участь ждет их даже в том случае, если они вырвутся, но «Странник» не сумел принять их передачу и не сообразил что к чему. Николь заметила вспышку света — индикаторы поменяли цвет с оранжевого на красный; значит, системы жизнеобеспечения отказали. Пока ничего фатального. Это первая ласточка.

Шлем Кьяри мешал Николь вытянуть руки; ей пришлось целиться из массивного пистолета одной рукой. Девушке казалось, что мушка скачет по всей округе. У них только один выстрел. И он должен быть безупречным. Собственно говоря, в космосе это касается любой мелочи. Идеал здесь норма, награда же нерадивому — смерть. «Задержи дыхание». Она вновь представила себя в горах Колорадо, в свое первое лето в Академии, когда расхлябанных штатских быстро, эффективно и безжалостно перекраивали в курсантов: она лежит на земле, вглядываясь в мишень, внимает инструктору и раз за разом нажимает на курок.