— Замолкни, сука! — срывается в визг Павлуша, силясь подняться. — Раньше надо было ноги разводить! Я тебя трахну и убью! Но сначала гниду эту поджарю!

За мотоциклом потоком льются плач девушки и проклятия Павла. Варяг обеспокоенно клацает клювом и скребет коготками сидение мотоцикла. Абстрагируюсь от всех звуков. Напоследок замечаю бледное лицо девушки, а потом она утыкается носом в землю и опять плачет.

Бесит! Я вывел свой народ из дремучих лесов, создал великое царство, которое потом нарекли Империей. Весь мир боялся и уважал мою страну. Нас отождествляли с богами.

И ТЕПЕРЬ ВСЕ МОИ ТРУДЫ ЛЕЖАТ В ЗАДНИЦЕ⁈

— Я вас всех снова вытащу на белый свет! — процедил я яростно. — Вы снова научитесь себя уважать! А кто не захочет — лишится головы!

В момент нового плача девушки навзрыд внутри, будто что-то взрывается, и это отнюдь не эмоции. Взрывается нечто совсем иное, а затем я сам не понимаю как, но по телу бегут разряды уж знакомой трескучей и вибрирующей…энергии.

Ломайся стеклянный потолок!

Прорыв сварожьей крови!

— Вышло-таки… — у меня изо рта вырывается равнодушный смешок. — Первый лимитер сломан.

Резко выпрямляюсь, в ту же секунду Лазарев стреляет синей молний.

— Сдохни!

Мне ничего не стоит уклониться. Заряд улетает в реку, позади раздается шипение, словно пламя костра облизнуло мокрый котел.

Принудительно я скапливаю живу в теле. В памяти всплыло определение, которое идеально подходит для моей силы — биокинетическая энергия. Чувствую, как повышаются физическая сила и ловкость. Неплохо для начала.

Отталкиваюсь от земли и, совершив кульбит в воздух, приземляюсь рядом со вставшим Павлом. Его опухшее лицо выражает недоумение. Особенно когда я насмешливо усмехаюсь.

— Сука… — больше по привычке хрипит он и наносит удар.

Ловко отхожу в сторону и вбиваю кулак ему в печень. От жуткой боли Павла сгибает пополам, и его распухшую физиономию встречает мое колено. Лазарев в который раз сваливается на землю и жадно глотает воздух разбитым носом, пытаясь не потерять сознание.

Я помогаю ему не отключиться, наступив на пальцы. Раздается фарфоровый хруст.

— А-а-а-а-а-а! — визжит наследник рода. — Сука! Как такое возможно⁈ Ты же пустышка! Ты не можешь….!

Легкий пинок в челюсть заставляет его замолчать и только жалобно скулить, сжавшись в позе эмбриона и баюкая сломанную руку.

— Что же с тобой делать? — презрительно хмыкаю сверху. — Как прибить?

— Михаил Федорыч, лучше не надо… это же сын Аркадия Степаныча, нашего глава. Он ваш родственник, и у него же много дружинников… — тихим голосом отзывается девушка, вскочив и бросившись ко мне. — У вас могут возникнуть… проблемы. И у меня… тоже… — неуверенно заключает она, стыдливо пряча глаза.

Я фыркаю, глядя на эту испуганную рабыню. На самом деле и не собирался прямо сейчас грохать Павла, хоть и стоило бы.

— Беги к отцу, — спокойно говорю хныкающему Лазареву. — Скажи, что я иду разбираться с ним. Быстрро! Побежал!

Командный рык заставляет парня подскочить, как ужаленного, и броситься к байку.

— Не на повозке! — хватаю его за шиворот и дергаю к лесу. — Своим ходом!

И шакалий сын улепетывает, хромая и падая, но не оглядываясь. Вскоре цветущая листва скрывает Лазарева с моих глаз.