Кэсси глубоко вздохнула. С ее стороны это было глупостью, но она надеялась получить от него какой-нибудь маленький подарок, какую-нибудь мелочь, которой она будет дорожить всю жизнь. Однако среди красиво упакованных книжек, шалей, ювелирных изделий она не обнаружила ничего от своего мужа. И это лишний раз свидетельствовало о том, как мало она значила для него.

Вероятно, она всегда была только средством для осуществления его мстительных планов.

Даже вчера, когда она призналась, что любит его, в ответе Сэмюела прозвучало только желание создать свою собственную династию.

«Благодаря твоему происхождению наши дети будут приняты в высших кругах общества. И нам не нужны никакие Кеньоны». Но Кэсси они были нужны. И они были нужны Сэмюелу, хотя честолюбие не позволяло ему признать, как важно иметь любовь и семью.

Лучи вечернего солнца проникали в ее спальню и создавали причудливые узоры на синем с золотом ковре. Голова Кэсси раскалывалась от невеселых мыслей, и она мечтала только о том, чтобы, зарывшись в подушки и закрыв глаза, хоть на время забыть обо всех своих бедах.

Подойдя к кровати, Кэсси заметила пакет, лежавший на подушке. Это был сложенный лист бумаги, перевязанный розовой лентой. Дрожащими руками она взяла его, опасаясь увидеть написанное печатными буквами «Леди Кассандре Грей». Но никакой надписи там не оказалось. Заинтригованная, она развернула бумагу и прочла текст.

Колени у нее подогнулись. Не веря своим глазам, Кэсси опустилась на край кровати. Это было не послание от ее таинственного поклонника. Это был договор о раздельном проживании. И внизу стояла четкая подпись Сэмюела.

Несколько минут спустя Кэсси остановила Уолта в коридоре, по которому тот шел в гостиную, чтобы присоединиться к игравшим в карты мужчинам. Детей к этому времени уже увели в детскую. Пригласив Уолта в маленькую комнату, Кэсси прикрыла дверь и, взволнованно глядя в глаза кузену, показала ему договор.

– Как ты мог подписать это в качестве свидетеля? – спросила она.

– Стокфорд тоже подписал, – оправдывался Уолт. – Фирт сказал, что ты сама этого хочешь.

– Я хотела этого до того... до того, как влюбилась в него.

Голос у Кэсси сорвался, и она опустилась на ближайший стул. Мрак полной безнадежности окутал ее. Она свернула в трубочку злосчастный договор, чтобы не видеть эти официальные слова, гарантировавшие ей свободу, – слова, которые раньше она считала необходимыми для счастья.

Теперь Кэсси не представляла своего счастья без Сэмюела. Но она больше не была ему нужна. Не теряя времени, он избавился от жены, которая не оправдала его надежд. /

Уолт уселся на скамеечку, уперся локтями в колени и положил подбородок на ладони.

– Черт побери, Кэсс, я совсем не хотел огорчить тебя в твой день рождения. Если тебе от этого будет легче, могу сказать, что Фирт сидел при подписании договора как в воду опущенный, он был так же расстроен, как и ты.

Ее глупое сердечко радостно забилось, но она решительно погасила слабый огонек надежды.

– Конечно, он был недоволен, – попыталась объяснить Кэсси, – Сэмюел не любит проигрывать. А в глазах Кеньонов он выглядит неудачником, вынужденным подписать этот договор. Уолт нахмурился:

– Зачем же тогда он подписал его? Неужели так разозлился из-за книги?

– Нет... Это только одна из причин.

Он подписал договор потому, что она предпочла ему Кеньонов. Боже, почему она потеряла терпение и заставила его принимать решение? Ей следовало дать Сэмюелу больше времени, чтобы он мог лучше узнать семью Кеньон. Нельзя было рассчитывать на то, что нескольких дней окажется достаточно, чтобы изменить сложившиеся за всю его жизнь отношения. А она не в состоянии была спокойно ждать – так потрясло ее открытие, что для удовлетворения своего честолюбия Сэмюел готов использовать не только ее, но и их ребенка.