— Вечером в имение барона приезжайте, — поняв, что ветеран не хочет меня отпускать без охраны, ответил я. — Если случится что-то, то звоните. Телефон со мной всё ещё.

— Как прикажете, ваша светлость, — угрюмо ответил Серый. В этот момент я отчётливо понял, что один из патрульных отрядов будет до самого вечера стоять на границе. На случай, если у меня что-то пойдет не так.

— Хорошие у тебя парни, князь, — когда мы сели в машину Кострова, усмехнулся барон. — Толковые. И верные, что сейчас вообще редкость.

— Только такие и остались, — усмехнулся я. — Сейчас вот набор новый устроили, но пока тяжело идёт.

— Так ли тяжело? — слегка улыбнулся Игорь Юрьевич. — По Твери слухи ползут, что многие старые бойцы Разумовских бросают всё и к тебе на службу возвращаются. Будто только и ждали этого. Некоторых мои ребята узнали даже. Не один год в патрулях пересекались. Сколько сейчас в дружине Разумовских?

— Две с половиной сотни человек, Игорь Юрьевич, — не видя смысла скрывать очевидные факты, ответил я. — Больше, чем было, но сильно меньше, чем сейчас нужно.

— А что изменилось? — поднял брови мой собеседник и в этот момент я вдруг понял, что не видел его вчера на приёме у губернатора. Костров, по своей привычке, проигнорировал светское мероприятие, в котором не видел особого интереса для себя. — По сравнению с тем, что было месяц назад, Шатун должен петь от счастья даже во сне. Больше двух сотен старых бойцов, да ещё и ребят Ивана Николаевича к делу пристроили. почти тысяча в круг выходит.

— Тоже слухи? — ровно спросил я.

— Не угрозы ради, молодой князь, — рассмеялся Костров. От старика не укрылось изменение моего тона, но понял он его по-своему. — Так уж вышло, что люди болтают всякое. Сотни километров границы только видимость. Весь первый круг обороны как клубок договорами и связями перемотан. Нет-нет, да и проскочит какая новость. Мне-то без надобности, но прислушиваться иногда приходится. Понимаю, что у нас в губернии вокруг Разумовских только враги и недруги, но так не всегда было. И будет не будет так в будущем, как я надеюсь.

Машина катила по хорошей просёлочной дороге. Мимо плыли деревья. Пару раз я видел зверей, но вполне обычных. Барон надёжно следил за своей территорией и выполнял взятые на себя обязательства перед Императором.

— И я надеюсь, Игорь Юрьевич, — наконец ответил я. — Но пока сложно всё. И становится только сложнее. На вчерашнем приёме граф Нисошев объявил о своей отставке. Его место, по приказу его императорского величества, занял светлейший князь Пожарский.

— Женя? — удивлённо поднял брови барон, а я только покачал головой. Наверное, Костров был единственным из дворян Тверской губернии, кто мог так фамильярно назвать главу рода Пожарских. Даже в приватном разговоре. Возможно, тут свою роль играл возраст. Игорь Юрьевич был ровесником отца Евгения Александровича. А может сказывалась бурная история рода Костровых, которая позволила стать соседу единственным обладателем владений в первом круге обороны с таким титулом во всей Российской Империи. — А ему что делать в нашей глуши? Устал от приёмов в императорском дворце?

— На портале администрации висит полный текст приказа Императора, Игорь Юрьевич, — ответил я. — Если не вдаваться в детали, то светлейший князь должен привести в порядок дружины всех родов первого и второго круга. И для этого он может использовать любые средства. С чем связана эта подготовка никто не знает.

— Гон, — коротко ответил Костров и неожиданно серьёзно посмотрел на меня. — И чудовище, которое вы сегодня убили, первый его предвестник. В такой ситуации размер дружины Разумовских действительно выглядит слабо. Плохо, что других таких уязвимых мест в первом круге нет.