– Именно так, ваша светлость, – кивнул Аршавин. – Но я в это не верю.

– А по самому расколу известно что-то? – уточнил я.

– Всё случилось во время задания. Вернее, сразу после его завершения, – ответил Ратай. – После рассчётов с местным правителем, Вепрь отправил большую часть бригады в их основное убежище, а сам решил задержаться. Редкий случай, когда наниматели вполне нормальные. В ночь после этого маги напали на оставшихся бойцов бригады и убили многих. Досталось и другим бригадам. А потом маги уничтожили всю королевскую семью и половину дворца. Скорее всего, погибли имперские наблюдатели. Ничем иным такое резкое изменение отношения к Вепрю я объяснить не могу. Удивительно, что они сумели протянуть остатками бригады целый год.

– А что с магами? – поинтересовался я.

– С магами? – не понял Аршавин.

– Ну да, – кивнул я. – Ты сказал, что остатки бригады выживали, как могли. При этом маги напали на людей Вепря, потом на другие бригады и даже на бывших нанимателей. Что с ними стало? Если выжили пять сотен обычных бойцов, то пятьдесят сильных боевых магов должны были выжить и подавно.

– Я не знаю, Ярослав Константинович, – озадаченно ответил Ратай. – Не спрашивал про них. Только сделал вывод, что Витязи могут на нас перетянуть недовольство тех родов, которые пострадали во время их раскола.

– Чушь, – покачал головой я и внимательно посмотрел на собеседника. Аршавина волновало что-то другое. Причём очень сильно. – Там такое временами происходит, что все благородные будут старательно делать вид, что вообще отношения к делам африканцев не имеют.

– Но не когда речь идёт об аспекте Смерти и связанными с ним событиями, – угрюмо проворчал Ратай.

– Что тебя беспокоит, Николай Петрович? – прямо спросил я.

– Мой знакомый сказал, что среди Витязей видели очень крупного чернокожего, – посмотрев мне в глаза, ответил Аршавин. – Сейчас это один из немногих магов бригады. Очень сильный и опытный маг Смерти. Пару раз его видели в деле. Наблюдатели обратили внимание, что парень использует очень редкие и сложные заклинания. И родовой дар у него принадлежит тому же аспекту.

– А какой родовой дар был у той королевской семьи, которую уничтожили маги Светлячка? – спросил я.

– Это лучше узнать у Вепря, – пожал плечами Ратай.

– Так и сделаю, – кивнул я. – Если это всё, то вопрос с Витязями предлагаю пока отложить подальше. Как минимум, до их прибытия.

– Получилось? – поднял брови Аршавин.

– В процессе, – ответил я. Последнее фото, полученное от командира отряда Грифов, вселяло надежду, но окончательной ясности не давало. – Я в Себыкино планирую ехать сейчас. Ты как?

– В Горынино, – отозвался Шатун. – И так задержался сильно.

– Тогда на связи, – кивнул я. – Держи телефон под рукой, Николай Петрович. Все данные по пойманным зверям буду скидывать тебе. Координаты и название зверя.

– Понял, – отозвался Аршавин и мы разошлись в разные стороны. Ратай отправился проверять измученных дружинников на полосе препятствий, а я вернулся в дом. Спустился на цокольный этаж и зашёл в сокровищницу.

Посреди практически пустого помещения стоял рунный стол для создания простых артефактов. Можно было сделать сигнальный амулет родовой сети из любого мусора, но я никогда не любил одноразовые и узконаправленные поделки. Поэтому решил использовать для работы заготовки артефактов, которые передал Большакову.