Она подскочила, словно от электрического разряда.

– Мне пора, – спешно прошептала эльфийка. – Он не должен найти меня здесь.

Я схватила ее за руку, цеплявшуюся за прутья камеры.

– Вы поможете нам?

– Постараюсь, – она убрала руку из-под моей ладони, выключила свет и бесшумно убежала.

Я вернулась к родителям, но как бы мне ни хотелось посидеть с ними, нужно было что-то делать. Я начала искать в камере хоть что-то, что сгодилось бы в качестве оружия. Со светом было бы намного проще, но я понимала, почему Раиса оставила меня в темноте. Не хотела, чтобы кто-то спустился и увидел, что я не одна в камере.

Ползти по грязному полу было крайне неприятно, и я взвизгнула от отвращения, напоровшись на крысиные экскременты. Но все равно заставила себя двигаться дальше и была вознаграждена, когда нащупала кусок стальной проволоки длиной с ладонь.

Я быстро сломала ее пополам и согнула один кусок буквой «Г». Затем битых два часа просовывала руки через прутья и вслепую пыталась вскрыть замок на двери камеры. Когда вернусь домой, то непременно усовершенствую свое мастерство до уровня домушника и всегда буду носить при себе отмычку.

Стараясь не шуметь, я размотала цепь и положила ее на пол. Дверь камеры с пронзительным скрипом открылась, и я застыла, ожидая, что сейчас кто-то прибежит в подвал.

Выйдя наружу, первым делом проверила Фариса. Фейри уже давненько не подавал голоса, и я боялась, что яд взял над ним верх. Его голова безвольно висела, и он не реагировал на мой зов. Я присмотрелась к замку на камере, но решила, что взламывать его сейчас слишком рискованно. Лучшее, что я могла сделать для него и родителей, это сбежать и вернуться с подмогой.

Я подошла к маме с папой и снова укрыла их одеялами. Решение оставить их сразу после нашего воссоединения было самым трудным в моей жизни. Я со слезами на глазах обмотала прутья цепью и закрепила ее замком.

– Обещаю, я скоро вернусь, – пробормотала я себе под нос.

Затем осмотрела длинный, узкий подвал. В одном конце, рядом с лестницей, была камера Фариса, в другом – родителей. Посредине находилось одно-единственное окно, заколоченное куском фанеры. Я могла бы пролезть, если удастся сорвать фанеру, но, еще раз пройдясь по подвалу, я не нашла подходящего инструмента. Помимо камер, тут ничего не было.

Я подошла к подножию лестницы и всмотрелась во тьму. Других вариантов не было. Чтобы выбраться отсюда, придется подняться.

Я начала медленно красться по ступенькам, останавливаясь на каждом шагу, чтобы прислушаться. На вершине оказалось две двери. Если мне не отказывала память, мы свернули вправо, прежде чем спуститься, а значит, дверь слева вела в гараж.

Прижавшись ухом ко второй двери, я разобрала приглушенные голоса. Ну, вот и решено: выбираю дверь под номером один.

Я взялась за дверную ручку и выдохнула, когда она с легкостью провернулась. Приоткрыв дверь, скользнула внутрь и тихо закрыла ее за собой. Я оказалась в гараже, где стояла та же машина, на которой меня привезли.

Стараясь ничего не сбить, я направилась к воротам с тремя маленькими окошками, выходящими на хорошо освещенную жилую улицу. Судя по темным окнам двух домов напротив, уже было далеко за полночь, и большинство людей давно спали.

Только я потянулась к ручке, как в доме раздались голоса. Кто-то шел сюда.

Запаниковав, я побежала обратно и втиснулась за груду коробок. У меня едва было время подобрать ноги, когда дверь в дом открылась.