|
- Исторический документ. На листе превосходной бумаги было начертано: "Сим удостоверяется, что Мартин Гибсон был первым пассажиром космолета "Арес". Внизу, после даты, оставалось место для подписей. Гибсон размашисто подписался. - Ну, я пошел, - сказал Норден. - Остальные снаружи. Пойдете мимо - попрощаетесь. До Марса! Гибсон залез в скафандр; на этот раз он чувствовал себя ветераном. - Надеюсь, вы понимаете, - объяснял Скотт, - что, когда все наладится, пассажиры будут переходить в ракету по трубе. - Они много потеряют, - откликнулся Гибсон. Дверь открылась, и они медленно двинулись на Деймос. Теперь Гибсон понял, почему стоял такой звон. Большая часть обшивки южного полушария была отодвинута, и члены команды - все в скафандрах - выгружали и складывали груз. Гибсон понадеялся, что его багаж не толкнут нечаянно в космос и не сделают, таким образом, третьим, самым маленьким спутником Марса. Осторожно пробираясь вслед за Скоттом к небольшой ракете, Гибсон прощался по радио со своими спутниками. - Так-так, - доносился до него голос Бредли. - Всю работу свалили на нас. - Ничего, - засмеялся Гибсон. - Зато вы самые образованные грузчики в Солнечной системе! Пилот помог им влезть в ракету. Скафандры они оставили на Деймосе, для своих преемников. Это было нетрудно: выйдя из скафандров, они снова открыли дверцу тамбура, а остальное сделал вырвавшийся на волю воздух. Потом пилот повел их в кабину, усадил в мягкие кресла и посоветовал расслабить мышцы. Где-то негромко зарычало, что-то вдавило Гибсона в кресло. Утесы и горы Деймоса понеслись вниз. Гибсон в последний раз увидел "Арес" - серебристые гантели в жутком нагромождении скал. Только второй рывок освободил их от Деймоса. Сперва они двигались вокруг Марса по свободной орбите. Несколько минут пилот смотрел на приборы и принимал команды с Марса. Потом он снова нажал на что-то, и двигатели загрохотали опять. Ракета вырвалась с орбиты Деймоса и падала на Марс. Все это было межпланетным рейсом в миниатюре. Вместо трех месяцев - три часа, и расстояние куда меньше, а в остальном то же самое. - Ну вот, - сказал пилот, оставляя пульт и поворачивая к ним сиденье. - Хорошо тряхануло? - Спасибо, неплохо, - сказал Гибсон. - Сильных ощущений маловато. Слишком плавно. - Как там Марс? - спросил Скотт. - Да как всегда. Работы - пропасть, развлечений - мало. Сейчас вот строим новый купол. Триста метров в диаметре - прямо как на Земле. Думаем, как бы в нем устроить облака и дождик. - А что такое с Фобосом? - полюбопытствовал Гибсон. - Ерунда какая-нибудь. Никто вроде не знает. Народу там масса, - может, лабораторию строят. Я думаю, решили его пустить под исследования. Гибсон был разочарован - рушились лучшие его гипотезы. Если бы его не так занимала приближающаяся планета, он бы, наверное, отнесся к словам пилота более критически. Но сейчас ответ его вполне устроил, и он перестал думать о Фобосе. Надо было расспросить настоящего жителя Марса о многом другом, чтобы там, на месте, не попадать впросак. Гибсон болезненно этого боялся. И два часа подряд пилот метался между приборами и пассажиром. До Марса оставалось меньше тысячи километров, когда Гибсон выпустил свою жертву и предался созерцанию пейзажа, расстилавшегося далеко внизу. Никто не заметил, в какой именно миг Марс превратился из планеты в пейзаж. Пустыни и оазисы скользили под ними. За пятьдесят километров от поверхности они почувствовали, что летят сквозь атмосферу: слабый, как бы далекий посвист просочился в кабину. |
