И тут я подумал о ее боли.

Я судорожно вздохнул. Я видел, что ей было еще хуже, чем мне. И бесполезные клятвы мести только усилили бы боль. Еще один счет к Тинстару - и когда-нибудь я рассчитаюсь с ним за все.

Я подошел к ней, сам поднял полог и пропустил ее вперед. И когда вошел сам, увидел - Финна.

Он сидел у очага, на его лице играли отблески пламени. Я снова заметил глубокий шрам, рассекающий его щеку до челюсти, и седину в его волосах. Он поднялся, я заметил, что он похудел. Золото на его запястьях казалось о этого тяжелее.

- Мэйха, - сказал он. - Прости. Но от толмооры нельзя отречься. Ни один достойный человек этого не сделает. А мой рухо был достойным человеком.

Аликс замерла - в шатре было слышно только ее тяжелое дыхание.

- Ты…знал?

- Я знал, что он погибнет. Так и стало. Не знал, как. Не знал, когда. Не знал имени виновника его смерти. Только то, что так будет, - он помолчал. Мэйхаана, прости. Если бы я мог, я вернул бы его тебе.

Она подошла к нему медленно, неверными шагами. Финн обнял ее и прижался изуродованной щекой к ее волосам. И ее горе отразилось в его лице.

- Когда погибает лиир, остальные сразу же узнают об этом, - сказал Финн. Мне рассказал Сторр… но раньше прийти я не мог. Было еще одно дело, которое я должен был сделать.

Меня захлестнула волна чувств, захотелось сесть - но я не сделал этого. Я стоял и ждал. Чуть дальше у очага я увидел Донала, сидевшего между двумя волками: молодым рыжевато-бурым волчонком и старым мудрым Сторром с янтарными глазами.

Аликс высвободилась из рук Финна, но не отошла от него. Его пальцы запутались в ее волосах, казалось, он не может отнять рук. Странное желание обладания - если вспомнить о Торри. Но я не мог его винить: Аликс нужно было успокоиться. И от Финна ей было легче принять утешения. Он был ее братом, но и братом Дункана тоже. И их родство по крови было ближе, чем между двоюродными родственниками.

Я вздохнул:

- Электра в изгнании, Она живет на Хрустальном Острове. Нет сомнений в ее причастности к попытке Тинстара убить меня. Если хочешь… ты можешь снова занять свое место.

Мои слова не обрадовали ею:

- Нет, все уже кончено. Если кровная клятва разорвана, ничего уже нельзя исправить. Это навсегда. Я вернулся - да, вернулся, чтобы остаться жить в Обители, не более. Теперь мое место здесь. Меня сделали вождем клана Чэйсули.

Аликс вскинула на него острый взгляд:

- Ты? Вместо Дункана? - она перевела дух, потом продолжила, - я думала, это не для тебя.

- Верно, это было дело моего рухо, - согласился он с серьезностью, словно передразнивая Дункана, - но времена меняются. Люди меняются. Торри сделала меня иным, - он зябко передернул плечами. - Я… я научился покою. Совсем немного.

Он употребил хомэйнское слово. И я вдруг понял, что мне больше по нраву шансу.

- Прости, - сказал я, - за то время, которое ты потерял. Я не должен был отсылать тебя прочь. Он покачал головой:

- У тебя не было выбора. Я понял это благодаря Торри. Я не виню тебя. Ты позволил ей уехать со мной. Ты мог бы заставить ее остаться.

- Чтобы ты отнял ее у меня? - я покачал головой, - Нет. Я понимал, что глупо было бы пытаться остановить тебя.

- Ты должен был попытаться. Должен был оставить ее при себе. Ты должен был выдать ее за элласийского принца… тогда она осталась бы жива.

Я ощутил внезапную пустоту в груди. Мир вокруг меня закружился, в голове вспыхнуло пламя, жгущее мозг:

- Торри… умерла?

- Да. За два дня перед тем, как Дункан потерял своего лиир. Вот почему я не мог приехать раньше.

- Финн. - проговорила Аликс, - ох, Финн… нет…

- Да, - ответ прозвучал почти грубо, но и в лазах Финна я увидел отражение своей боли.