|
– Для старых рук зелень то будет получше, чем песок, – дрожащим голосом отозвалась старушка, с готовностью переставив груду тарелок в соседнюю раковину, и пустила струю воды. – В траве тоже полным полно песку, – язвительно заметила одна из женщин. – Ничего, я его быстро смою, – сказала услужливая старушка. – А золотожилки то сколько! И где ты только ее выискала, доченька, да еще так рано? – На полпути к Нерату, – Менолли едва удержалась от хохота, услышав, как женщины встревоженно закудахтали. Они и в самый ясный день не осмеливались выбраться дальше окраины холда. – Ах ты, озорница! Разве не знаешь, что в любую минуту могут появиться Нити? А про парус слышала? Как ты думаешь, кто это может быть? Новый арфист – кто же еще! – Они захихикали и загалдели, обсуждая достоинства нового арфиста. – Сюда обычно присылают молоденьких. – Но Петирон то был старик! – Не всегда – как и мы с тобой! – Можно подумать, что ты помнишь! – А почему бы мне и не помнить? Я пережила больше арфистов чем ты, подружка! – А вот и нет! Меня привезли сюда с Исты, из Красной пустыни. – Совсем спятила, дуреха! Ты ведь родилась здесь, в Полукруглом, и не у кого нибудь, а у меня! – Нет, вы только послушайте… Менолли выслушивала перепалку четырех старух, пока Мави не явилась узнать, вымыта ли зелень и где все парадные тарелки, и как можно что нибудь успеть с этими старыми сплетницами. Девочка отыскала большое решето, вывалила в него всю траву и принесла на обозрение матери. – Ладно, для главного стола, пожалуй, хватит, – решила Мави, вороша вилкой сверкающую зеленую груду. Потом оглядела дочь. – Не можешь же ты появиться перед гостями в таком виде. Эй, Барди, возьми зелень и заправь ее соусом – тем, что хранится в коричневой банке на четвертой полке в кладовой. А ты, Менолли, изволь привести себя в порядок и прилично одеться. На твоем попечении будет старый дядюшка. Как только он откроет рот, сразу суй ему что нибудь – иначе нам придется слушать его весь вечер напролет. Менолли застонала. Запах, шедший от старого дядюшки, был еще пострашнее его болтовни. – Но Мави, Селла справляется с ним куда лучше… – Селла будет прислуживать у главного стола. А ты делай, что тебе велено, да будь довольна! – Мави пронзила непокорную дочь грозным взглядом, напомнив ей о пережитом позоре. Но тут ее позвали попробовать подливку для тушеной рыбы. Менолли нехотя побрела в купальню, стараясь убедить себя в том, что ей действительно повезло: могли ведь и вообще не пустить на порог зала. Хотя возиться со старым дядюшкой – немногим лучше. Просто Янус, свято чтивший традиции, считал, что все домочадцы должны присутствовать на встрече нового арфиста. Менолли скинула испачканную одежду и плюхнулась в теплую воду. Она вертелась из стороны в сторону и поводила плечами, стараясь, чтобы вода безболезненно смыла всю грязь с воспаленной спины. Песок набился в волосы – пришлось вымыть их тоже. Девочка спешила: ее ожидал старый дядюшка. Хорошо бы успеть устроить его у очага, пока народ еще не собрался к ужину. Менолли рискнула проскочить прямиком через верх, надеясь, что в эту пору ей никто не встретится. Кое как прикрывшись грязной одежонкой она бросилась по тускло освещенной лестнице, ведущей на спальный уровень. Все светильники в главном коридоре сияли в полную силу, а это значило, что арфиста – если, конечно, прибыл именно он – с почетом проведут по всему зданию. Потом метнулась вниз, по крутым ступенькам, спускающимся к спальням девочек, и, никем не замеченная, добралась до своей комнатушки. Когда она наконец пришла к дядюшке, ей пришлось умыть его и натянуть на его костлявые плечи свежий камзол. И все это время он болтал без умолку. |
