А что теперь? — подумал Роман. Он не мог прыгать с Д'Анкоссом, сидящим у него на спине. Он мог попытаться перекинуть его поперек, но хватит ли у него сил, чтобы преодолеть три метра с таким грузом?

Что он сказал Татьяне? Выбора нет.

В таком случае…

Он попросил Д'Анкосса изменить положение и лечь ему на плечи, взял его руки и ноги, попытавшись как следует уравновесить свою ношу. Потом отступил на несколько шагов, чтобы разбежаться. Он увидел, что Татьяна отвернулась. Что Ян сгорбился. Он сделал тридцать глубоких вдохов и выдохов, стараясь освободить диафрагму. Успеет ли он подумать о чем-нибудь в течение той секунды, что пробудет в воздухе? Сможет ли получить ответ? Он оттолкнулся левой ногой.

И прыгнул.

Он ни о чем не успел подумать, все тело его было устремлено к цели, он превратился в комок мускулов и натянутых нервов, словно тетива лука и одновременно — стрела.

Он коснулся земли.

Он был жив.

ГЛАВА 14

— Кажется, меня сейчас вырвет, — сказал Д'Анкосс. — Да, по-моему, я…

И прежде чем Роман успел спустить его на землю, тело Антуана сотрясли неудержимые спазмы и он изверг поток зеленоватой желчи на плечо того, кто его нес. Роман почувствовал, как его собственный желудок вот-вот вывернется наружу, и крепко сжал губы.

— Простите, — пробормотал Д'Анкосс, пытаясь отдышаться, — но мне было так страшно, и еще растрясло… У кого-нибудь есть платок?

— Платок? — недоверчиво переспросил Ян. — Ну разумеется, старина! Батистовый кружевной платочек, думаю, у меня их найдется две-три дюжины, а у тебя, Татьяна? Как это так, отправиться через минное поле и не запастись платками, просто безобразие!

— Замолчи, ты, мальчишка! — приказала ему Татьяна и, оторвав рукав от рубашки, вытерла Д'Анкоссу рот.

Тот поблагодарил ее.

Заставляя себя не думать о клейкой горячей жидкости, заляпавшей его, о еще дрожащих после прыжка ногах, Роман поднял палец:

— Слушайте!

Опять раздался звук мотора. Мотоцикл приближался к ним, пришпилив их своими фарами, словно диковинных ночных насекомых. Новая раса: после гомо сапиенс настало время гомо идиотус, который совершенно не понимает, что с ним происходит, и довольствуется тем, что спазматически дрыгает ручками и ножками, пытаясь удержаться на поверхности реки жизни.

Мотоцикл приближался медленно, стараясь придерживаться следов, оставленных колесами трейлера, затем мягко затормозил перед группой людей. Какое-то время они смотрели друг на друга, прежде чем водитель мотоцикла нарушил молчание.

— Профессора я посажу сзади, — произнес он и добавил: — Но сначала нужно приподнять мотоцикл и развернуть его.

Они могли бы его оглушить. Отнять у него автомат. Даже убить, подумал Роман, и заметил, что Ян колеблется. Но к чему это приведет? Он предпочел довериться интуиции и этому таинственному незнакомцу.

Они вместе приподняли мотоцикл, чтобы направить его в обратную сторону. Мотоциклист опять сел в седло.

— Ладно, устраивайте профессора, — сказал он своим хрупким голосом, — и следуйте за мной.

Они поместили Д'Анкосса на сиденье, где он сразу схватился за хромированную спинку, затем, по-прежнему гуськом, медленно двинулись по следам мотоцикла, который, в свою очередь, старался не съезжать с отпечатков, оставленных трейлером.

Остановились они только дважды. Первый раз, чтобы посмотреть на песчаную лисицу, которая бежала, почти прижавшись к земле, и без помех достигла горного отрога, во второй раз их внимание привлекла стайка тушканчиков, которые выскочили чуть ли не из-под колес мотоцикла и рассеялись по полю, тоже не вызвав никакого взрыва.