|
— Примерно через полгода она навестила Нью-Йорк, и все пошло по- иному. Она сразу поселилась у меня, и наступило замечательное время. По уикендам мы отправлялись на природу. Просто ехали, куда глаза глядят, и останавливались выпить то там, то здесь. Мы купались в океане и все время смеялись Однажды мы уехали в Провинстаун и прожили там некоторое время в какой-то датской семье. Мы организовали там грандиозную вечеринку. Да… Провинстаун на полуострове Кейп-Код. Думаю, что времени лучше, нежели то, в моей жизни не было… Я до сих пор все помню в подробностях. Наверное, мне следовало жениться на ней… Не знаю. Помощник редактора наклонился и поставил бутылку на пол. На улице три французских солдата орали на ходу какую-то песню. — Мне тридцать лет, и я пишу хуже чем когда-либо. Не знаю, что буду делать после войны. Однажды, когда я проходил службу в Инженерном корпусе, я написал ей письмо. Она была замужем, но все же ответила. Семнадцатого мая у неё родился ребенок, и она собиралась назвать его Дейвидом в честь свекра. Она просила меня помолиться за ребенка. Я ей больше не писал. — Помощник редактора вновь нацепил очки, — «Фильм-арт»… — протянул он и рассмеялся. — До чего же я устал. Уже поздно. Пошли спать. Завтра нас снова ждет война. В радиоприемнике теперь гремел американский джаз. Родные американские трубы выдавали ритмы, знакомые всем дансингам и ночным клубам, и под которые на всех весенних выпускных балах танцевали американские девушки в белых платьях. Помощник редактора, смежив веки под толстыми линзами очков, слушал музыку. Когда мелодия закончилась, он побрел в свою комнату. Его форменная рубашка была помята и пузырем вздувалась на спине. Но прежде, чем выйти из редакции и улечься спать, он задержался и ещё раз убедился в том, что все бумаги на его рабочем столе находятся в полном порядке. ПОЛЕТЫ ВОЗДУШНЫХ СТРЕЛКОВ — В Бразилии, — говорил Уайтджек, — нашей головной болью было отсутствие девушек. Американских девушек, я хочу сказать. Они лежали на удобных койках, а над их головами изящными складками свисали противомоскитные сетки. В Комнате кроме них не было ни души, и во всей полутемной казарме царили покой и тишина. Когда они вспоминали о стоящем в зените палящем африканском солнце, то им казалось, что в помещении даже прохладно. — Три месяца в джунглях, на рисе и обезъянине. — Уайтджек зажег длинную пятицентовую сигару, глубоко затянулся и, глядя на железную крышу казармы, продолжил: — Вернувшись в Рио, мы чувствовали, что вполне заслужили американских девушек. Поэтому лейтенант, Джонни и я вооружились телефонным справочником посольства Соединенных Штатов Америки и принялись обзванивать по алфавиту, выбирая подходящие имена и профессии. В первую очередь мы звонили секретаршам, машинисткам, переводчицам и архивисткам… Уайтджек ухмыльнулся, глядя в потолок. У него было большое, загорелое, чуть грубоватое лицо, которое сразу становилось красивым, когда на нем вспыхивала улыбка. Он говорил с южным акцентом — но это был совсем не тот говорок, который заставляет жителей северных штатов скрипеть зубами. — Это была идея лейтенанта, и когда мы дошли до буквы «Кью», он уже был готов от неё отказаться. Однако на букве «Эс» мы наткнулись буквально на золотую жилу. |
